И увидели, что латиняне Принялись за осадное дело. Они стали огромную башню Возводить на колёсах скрипучих. Эту башню оббили гербами, Мостик с крюком на гребне подняли И облили всю башню водою, Подтянув её к валу вплотную. Очевидно, потеря двух Ярлов Флота сильного данов свирепых Вновь заставила герцогов готских Приступить к штурму с новою силой. И с опаской смотрели на башню Ободриты со стен цитадели И не знали, что делать с бедою, Как уйти от подобной напасти, От того, что грозит смертью лютой Всем: и граду, и жёнам, и воям. Только старый Никлот был спокоен. Он поближе позвал Светояра И сказал ему тихо, чтоб слышать Мог лишь он: «Посмотри, видишь чайки Улетели от брега в даль моря. Это, брат мой, к морозу сегодня. Лёд скует воды Лабы и ров наш. Теперь знаешь, что делать нам ночью? Сию башню мы в ров опрокинем, И к утру её лед крепко свяжет. А там ветры, снега и метели, Словом — наша зима по-венецки. Не до войн будет скоро папистам, Они будут завидовать мёртвым». И, отдавши наказ Светояру, Старый мудрый Никлот внука вызвал, Чтобы тот ему баньку парную Истопил в этот вечер морозный. И, увидя, что князь хочет в баню, Полегчало на сердце у венов. Стали снова они улыбаться, И, с руянами суру отведав[42], Стали петь свои песни в честь Лады И костры разводить среди улиц, Чтобы было, где воину согреться И напиться хорошего сбитня. Светояр же, собрав воев смелых, В ночь морозную вышел из града И, сразивши охрану папистов, Башню скинул с колёсами вместе В ров глубокий, а дождик осенний Вымыл мёртвых и место от крови. Рано утром морозом жестоким Потянуло с Седавы далёкой[43] И сковало льдом — панцирем крепким Воды Лабы и рвы укреплений. Снег пошёл, с ним метель разыгралась, И пришла тут зима серебрянка. Занесло и дороги, и поле Город венов, а те веселиться Стали, радуясь новой победе И зиме, что пришла к ним на помощь, И руянам, союзникам верным, Что не бросили братьев по крови. Весть о победеЧерез день снова Лада-Светлена Прибежала в доспехах к Никлоту, Тонкоталая, в панцире крепком, В облегающей плотной кольчуге И в шеломе со свастикой жёлтой, Означающей солнце — Даждьбога. Любовался Никлот юной девой: Хороша, и пригожа, и ладна! Как Магура, прекрасна собою![44] И из лука стреляет отрадно, И владеет мечом и секирой, Вот себя на стенах не жалеет. И за это бранит ее старый Не со зла, от любви, как умеет. Но Светлена, обнявши Никлота, Рассказала ему, что из Ретры Весть пришла о победе венетов, Что разгромлены там иноверцы. Лютичи ждут из Дубина слова, — 16 —
|