|
Нечто подобное — но уже, так сказать, в ландшафтном исполнении — можно увидеть и неподалеку от Екатеринбурга (Чертово городище) и даже в черте города (уже упоминавшие- 3 - 5994 65 ся «каменные палатки» близ озера Шарташ), напоминающие остатки крепостных сооружений или святилищ. Особенно впечатляют первые: мощные (похожие на оборонительные) стены (высотой до 15 метров), сложенные из многотонных матраиевидных блоков, тянутся по вершине горы. Принято считать их результатом выветривания и прочих капризов природы. Но что-то плохо верится. Весь вопрос: кто, когда, зачем и с помощью каких приспособлений соорудил это настоящее (трудно только сказать, с каким порядковым номером) чудо света. Драгоценные подробности о развитой древней и средневековой сибирской и уральской культуре содержатся во многих восточных первоисточниках, в особенности связанных с циклом сказаний о северных походах Александра Македонского. Не следует думать, что они представляют собой сплошной вымысел. Сквозь художественные образы явственно просвечивают непреложные факты, которые подверглись литературно-поэтической обработке. Среди интерпретаторов были не только безвестные компиляторы, но и гениальные личности, чьи имена входят в золотой фонд мировой культуры. Таков великий восточный поэт Низами (ок. 1141 — ок. 1209), он жил и творил на территории нынешнего Азербайджана, но писал на фарси — литературном персидском языке. Классическую «Хамсе» — «Пятерицу» его поэм венчает грандиозная «Искандер-наме», где среди многих походов Александра Македонского описаны и его невероятные приключения на сибирском Севере, во владениях Йаджудж и Маджудж. Правда, в самой поэме фигурируют только Йаджудж (Яджудж), обитающие в мощных крепостях, примерно в таких, какие описывали арабские путешественники. Думается, Низами во многом опирался и на не дошедшие до нас устные или письменные источники, касающиеся Сибири. Поэт одинаково вдохновенно описывает и неповторимые сибирские реалии, и устрашающих обитателей далекого Севера: За грядой этих гор, за грядою высокой Страшный край растянулся равниной широкой. Там народ по названью яджудж. Словно мы, Он породы людской, но исчадием тьмы Ты сочтешь его сам. Словно волки когтисты Эти дивы, свирепы они и плечисты. Их тела в волосах от макушки до пят, Все лицо в волосах. Эти джинны вопят И рычат, рвут зубами и режут клыками. Их косматые лапы несхожи с руками. На врагов они толпами яростно мчат. Их алмазные когти пронзают булат. Только спят да едят сонмы всех этих злобных. Каждый тысячу там порождает подобных. — 41 —
|