|
Профессиональные историки призывают критически относиться к литературно-историческим памятникам типа Кунгурс-кой летописи, мотивируя это устным (то есть полуфольклорным, по их мнению) характером первоисточника. Они призывают верить только документам. Но, во-первых, таковых, кроме скупых известий, разбросанных по случайным грамотам, да поминальных списков (синодиков), в принципе не существует. Ну а, во-вторых, — разве в документах не бывает ошибок, искажений или намеренной лжи? И почему неряшливой скорописи не шибко грамотных и не всегда трезвых дьяков следует доверять больше, чем цепкой памяти казацких атаманов? Кроме того, удивляет пренебрежительное отношение к устной информации, хотя в случае с Ермаком речь идет о его оставшихся в живых сподвижниках и непосредственных участниках первого сибирского похода. Трудно понять, чем же предпочтительней заведомо субъективные оценки скучных буквоедов и научных крохоборов. Вот про них-то точно забудут уже через несколько десятков лет, если не раньше. А то, что запечатлелось в народной памяти и нашло отражение на страницах «Ермаковой летописи», останется жить в веках. Ибо никогда не забудется подвиг русского героя-пассионария, который с горсткой храбрецов-патриотов внес неоценимый вклад в создание геополитического лика государства Российского. В народном воображении Ермак очень скоро превратился в былинного богатыря и оказался включенным не больше не меньше в ближайшее окружение Ильи Муромца. Согласно былине, сибирский герой вместе с другими русскими богатырями состоит на службе у стольнокиевского князя Владимира Красное Солнышко (и даже числится в его племянниках) и обороняет Русскую землю от несметных полчиш вековечных врагов: ...А Владимир-князь Илью ждет-пождет, Илью ждет-пождет и не дождется. Посылает ко Илье он племянника, Молодова Ермака Тимофеевича. ...Как приехал он [Ермак] к городу Киеву, Что нельзя ему в город въехати: Обступила вокруг чужа сила. Как въезжал Ермак на кругу гору, И стал он силу посмечивать, Что посмечивать стал, посписываты А силы-то было видимо-невидимо, Ни сметить силы, ни списать нельзя... Видит Ермак — делать нечего: Поскакал он в силу с крутой горы, Стал помахивать своей палицей, А палица та в двенадцать пуд: Куда ей махнет — там улица, А отмахнет — переулочек. И бился Ермак что двенадцать дней. Побил он мамаевой силы без счету... В отличие от эпических сказаний в летописях не смешиваются события и лица различных эпох. Здесь бесхитростно, шаг за шагом ткется нить исторического повествования и убедительно раскрывается, как на самом деле и почему безвестный уральский паренек Васютка Оленин стал всенародным любимцем Ермаком Тимофеевичем и навечно вошел в мировую историю как истинный ее творец и символ неизбывных сил русского народа: — 192 —
|