|
Приходили к русскому патриарху и с другими вопросами. Известен случай, когда иерарху пришлось разбирать скандальное дело между двумя противоборствующими группами, долгое время соперничавшими за контроль над одной протестантской церковью. Принятое тогда решение можно назвать поистине соломоновым: спорную церковь патриарх приказал снести; тем, кто пожертвовал деньги на ее строительство, возместил расходы; и, наконец, дал разрешение каждой из сторон построить свою собственную церковь. Уважая в патриархе справедливого судью, иностранцы нередко досаждали ему и по мелочам. Архивы сохранили, например, историю двух женщин-лютеранок, просивших православного иерарха разобраться со случаем двоеженства. На этот раз, правда, патриарх категорически отказался участвовать в разбирательстве, заявив, что православной церкви это дело не касается. Подозрительное отношение Москвы к католицизму очень хорошо видно из договора 1634 года о торговле с Шлезвиг-Голштинским герцогством. Помимо обычных торговых дел в документе оговаривалось: На тех дворах, которые у них [иностранцев] будут в указанных для них городах, по двору в городе, беспрепятственно отправлять богослужение по своей лютеранской вере, не строя своих церквей, и под условием подчиниться даже смертной казни виновным, обязываясь не привозить и не держать у себя ни священников, ни простых людей католического вероисповедания. Несмотря на эти препоны, католические священники тем не менее в Москву регулярно попадали, чаще всего с очередным посольством. А затем под каким-нибудь благовидным предлогом задерживались. До тех пор, пока власть не напоминала непрошеным гостям, мол, пора и честь знать. Любопытно, что как раз в то время, когда конфессиональные разногласия делили народы и государства Западной Европы на враждебные лагеря, в Москве ни разу не было отмечено никаких отголосков этой борьбы. Московские кальвинисты и лютеране мирно соседствовали друг с другом. Когда в 1643 году была разрушена церковь кальвинистов, они стали посещать лютеранское богослужение. То же касалось и немногих католиков, которые, не имея собственной церкви, ходили молиться к протестантам. Ревностный католик Патрик Гордон, автор известного дневника, где он описал свою жизнь в России во второй половине XVII века, венчался и крестил детей у протестантов. История с фанатичным Кульманом стала единственной бурей, нарушившей религиозный покой иностранцев в Москве за многие века. Да и в этом случае осуждение еретика было единодушным. Православная церковь вмешивалась в жизнь иностранцев только в трех случаях: либо когда они сами этого просили (случай с Кульманом), либо когда бурный скандал среди иностранцев выплескивался на улицу (инцидент с дракой в лютеранской церкви), либо когда иностранцы по неосторожности, хоть в мелочи, чем-то обижали русскую веру. — 37 —
|