|
Еще не успели высохнуть чернила, как возникли сомнения в верности принятого решения, поэтому караулу, сопровождавшему изгнанников до границы, секретно повелели ехать очень медленно. По некоторым свидетельствам, свою негативную роль здесь сыграл все тот же Шетарди. На прямой вопрос Елизаветы, что делать с ребенком, он ответил: «Надо употребить все меры, чтобы уничтожить даже следы царствования Иоанна». Караул полученный им приказ понял верно, обоз двигался со скоростью черепахи и прибыл в Ригу лишь 9 марта. Здесь пленников ожидал первый неприятный сюрприз. «В связи с вновь открывшимися обстоятельствами» – кто-то на допросе показал, что Анна Леопольдовна хотела заточить Елизавету в монастырь, – Брауншвейгов взяли под усиленную охрану. Вторая неприятность последовала почти сразу же вслед за первой. Под надуманным предлогом, будто Анна Леопольдовна собирается бежать, переодевшись крестьянкой, все семейство вместе с младенцем посадили в крепость Динамюнде. Но это было только начало. Несмотря на триумфальное восшествие на престол, Елизавету Петровну во все годы ее правления не покидал страх, что призрак императора Иоанна Антоновича однажды, опираясь на недовольных граждан внутри страны и на поддержку из-за рубежа, материализуется. Опасения подстегивались тем, что каждый, даже самый мелкий, заговорщик той эпохи пусть и всуе, но упоминал имя свергнутого младенца. Первое такое политическое дело возникло уже в июле 1742 года: камер-лакей Турчанинов, прапорщик Преображенского полка Ивашкин и сержант Измайловского полка Сновидов, если верить материалам следователей Тайной канцелярии, составили заговор, чтобы убить императрицу и вернуть на престол Иоанна Антоновича. Дело закрыли быстро, выдрав обвиняемым ноздри, отрезав языки и отправив в Сибирь. По тем временам это было милосердным приговором. Смертную казнь Елизавета Петровна поклялась отменить, если переворот удастся, и клятву свою сдержала. В 1744 году – новое разбирательство по тому же поводу, «дело Лопухина», бывшего камер-юнкера при правительнице Анне Леопольдовне. Не вдаваясь в детали, лишь замечу, что в ходе допросов Лопухин заявил о готовности рижского гарнизона помочь прусскому королю освободить императора Иоанна Антоновича и о том, что контакты осуществлялись через австрийского и венгерского посла маркиза Ботта. Елизавета Петровна потребовала объяснений и у Фридриха II, и у Марии Терезии, эрцгерцогини Австрийской, королевы Венгрии и Чехии (будущей римско-германской императрицы). Прусский король отверг все обвинения и дал Елизавете «дружеский совет»: от греха подальше отправить семью Брауншвейгов из Риги в глубь империи. Советом короля тут же воспользовались. Сначала семейство перевели в город Раненбург, а потом еще дальше на север. — 195 —
|