Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II

Немалую роль в срыве планов князя Меншикова сыграл все тот же Остерман, предложивший молодому государю вместо официальной невесты несколько новых очаровательных претенденток. К тому же Петербург внезапно, но явно не без вмешательства немца наполнился самыми невероятными слухами о заговоре против Петра II. Утверждалось, например, что князь Меншиков связался с прусским двором и просил дать ему 10 миллионов (неясно, правда, в какой валюте) взаймы, обещая вернуть вдвое, когда сам сядет на престол.

Падение Александра Меншикова было катастрофическим. Еще вчера самый могущественный и богатый русский вельможа лишился всего, у него отняли даже одежду. Многочисленное семейство опального князя двигалось в далекую сибирскую ссылку на разбитых телегах.

Радость его политических противников оказалась, правда, недолгой: в 1730 году 14-летний Петр II умер от оспы.

Сын пастора на страже русского самодержавия

Время правления Екатерины I и Петра II периодом самодержавия можно назвать лишь с оговорками. Власть Меншикова и членов Верховного тайного совета, прозванных в народе «верховниками», усилившееся влияние боярских родов, в первую очередь рода Долгоруких (они взяли под свою опеку Петра II после падения Меншикова), прямое вмешательство иностранцев в решение важнейших для России вопросов – все это на практике значительно сужало возможности самодержавия.

В этом заключались известные плюсы и минусы. Самодержавие себя еще далеко не исчерпало, все зависело от того, в чьих руках находилась власть. Иван Грозный, не без оснований полагая себя единственным самодержцем в Европе, чаще всего власть использовал лишь как кнут. Петр Великий, в чьей голове, как замечено аналитиками, «блеснула идея народного блага», унаследовав самодержавие, заставил его работать на Россию, силой сажая русских за букварь, пинками подгоняя своих подданных в Европу. То есть Петр использовал самодержавие уже и как кнут, и как инструмент преобразований.

Со смертью реформатора Россия, покатившись вперед по рельсам, проложенным Петром, как вагон без паровоза, стала постепенно притормаживать. Легковесные рассуждения Петра о парламенте – «весело смотреть» – горько аукнулись стране. Реформатор не оставил после себя не только достойного преемника, но и ни одного учреждения, способного защитить его собственное дело, не говоря уже о народном благе. С другой стороны, самодержавие стремительно теряло не только то, что на короткое время «блеснуло» в голове Петра Великого, но и то, что было унаследовано от Ивана Грозного, а именно непререкаемый авторитет и силу.