Перу. С Бобом и Джерри тропой инков

Единственный, кто не чувствовал ни малейшего неудобства, был терьер, который с наслаждением подъедал за мной и Бобом все косточки, а потом бегал к какой-то луже и спокойно запивал из нее. Было заметно, что английский джентльмен изрядно исхудал как от жары, так и от недоедания, но и мы с Бобом сбросили немало, у обоих штаны начали сползать, из-за чего пришлось делать на ремне новые дырки. Неожиданный сытный ужин пришелся весьма кстати.

23

Вечером к нам на огонек пришел еще не вполне трезвый вождь. Ему явно хотелось поговорить, и мы с удовольствием составили ему компанию, а переводчиком на этот раз была Марта. Для начала мы рассказали о цели нашего приезда, на что вождь не очень учтиво хмыкнул, дав нам понять, что люди мы несерьезные и что таким в сельву соваться противопоказано. Спорить с Черным Кабаном мы, разумеется, не стали, но заметили ему, что уже слишком далеко забрались, чтобы отступать.

— Отступать никогда не поздно, — раздумчиво заметил вождь, видимо вспоминая какой-то боевой эпизод из своей биографии, — главное, чтобы ноги были быстрыми, а глаз зорким. Потому что, если бежать без оглядки, легко наступишь на змею или наткнешься на ядовитых пауков, которые у нас тут так же опасны, как змеи и белые люди с ружьями.

Подхватив важную тему, мы тут же рассказали о том, как на днях здоровый муравей укусил Боба. Черный Кабан опять как-то свысока взглянул на укушенного и заметил:

— Это ерунда, это совсем не то, что я имел в виду.

Как мы поняли из рассказа вождя, в сельве нередко можно встретить целые полчища муравьев, которые дисциплинированно, как настоящая армия, ровными рядами двигаются по только им известному маршруту, причем этот муравьиный поток иногда достигает в ширину нескольких метров и растягивается на многие километры. Эта муравьиная «река» пожирает на своем пути все, так что после них остается лишь голая земля.

— И не пытайтесь встать на их пути, — добавил вождь, — это не рискнет сделать ни леопард, ни змея — их просто заживо и мгновенно обглодают.

Для убедительности вождь заметил, что сам видел несчастного тапира, который ногой угодил в лесной капкан, свитый лианами, и никак не мог из него выбраться.

— Так вот, — веско продолжил вождь, — через несколько минут, когда на него надвинулось полчище муравьев, от него остались лишь белые кости.

Возможно, в словах вождя и было некоторое преувеличение, но не существенное, о подобных случаях я слышал и раньше. По правде говоря, лично я больше всего боялся смертельно ядовитых пауков, которых среди листвы и не разглядишь. Обглоданный скелет тапира или анаконда особого впечатления на меня, во всяком случае в тот момент, не производили. От муравьев можно уклониться, анаконда встречается чаще не на суше, а в воде, а вот пауки, свисающие на паутине как раз там, где легче всего пройти, пугали серьезно.