Перу. С Бобом и Джерри тропой инков

Да к тому же и прагматизм в жизни не помешает. Здесь на сотни километров нет ни одного нормального врача, а люди болеют. И если Пабло, кстати великолепный травник, пусть и со своими шаманскими приплясами, людям помогает, то что в том плохого? В мире гораздо больше людей спасаются благодаря нетрадиционной медицине. Вся Южная Америка, Китай, Индия, да все и не перечислишь. Вот я и спрашиваю: зачем мне воевать с Пабло? Или даже проявлять к нему неуважение? Местное население его любит, и вполне заслуженно. Могу только мечтать, чтобы когда-нибудь под старость люди так же относились и ко мне.

Когда мы уже расходились, Пабло подошел, обнял меня за плечи и спросил, впрочем не дожидаясь ответа:

— Ну как тебе наш молодой падре? Не правда ли, умница? — И двинулся дальше в темноту к месту нашей стоянки.

29

Небольшое отступление. Думаю, здесь самое время вернуться к началу книги, а точнее к эпиграфу, — к тем требованиям, которые выдвинул испанский королевский дом инкам.

У нас привыкли говорить о жестокостях конкистадоров, но мало кто знает о том, какая серьезная оппозиция, в первую очередь среди богословов, возникла в Испании, когда, наученные первым горьким опытом обращения с местным населением первооткрывателей Америки, ряд деятелей церкви узнали о планах дальнейшей конкисты американского континента. Так что наш падре Хосе, с которым я вел беседу, на самом деле был продолжателем очень старого течения в католической церкви.

Еще в 1511 году доминиканский монах Антонио де Монтесинос начал полемику, обратившись с критической проповедью к испанским поселенцам острова Эспаньола. «На вас смертный грех, — ничуть не жалея самолюбия первых конкистадоров, заявил монах. — Вы живете с ним и умираете из-за жестокости и тирании, с которой обращаетесь с этими невинными людьми. Скажите мне, по какому праву вы держите индейцев в рабстве? На каком основании вы развязали войну против этих людей, которые тихо и мирно жили на своей собственной земле?»

Эта проповедь дошла до Испании и стала детонатором острейших споров. Причем исход спора между богословами имел немалое значение и для королевской власти, учитывая влияние в стране католической церкви. Одним из самых ярых защитников индейцев неожиданно стал бывший хронист конкистадоров Бартоломе де Лас Касас. Неожиданно, потому что он долгие годы сопровождал в походах конкистадоров, многие их преступления видел своими глазами, но до этого не высказывал ни малейшего желания их осудить. Видимо, проповедь, произнесенная доминиканским монахом на Эспаньоле, разбудила совесть и у него. Главным аргументом оппозиции стала мысль о том, что король имеет полное право распространять христианскую веру где угодно, но не может под этим предлогом вторгаться в другие страны с целью обогащения.