|
захваченных воинов ритуальному жертвоприношению (лья-куар) лам — не умер вместе с Уари, а скорее повсюду в Андах укоренился в основополагающих структурах местной деревенской жизни. В-третьих, важно признать, что этноисторические данные дают в некотором смысле картину результата падения Уари, а этот результат получает более четкое акцентирование, чем ближе он отстоит от тех лет, которые непосредственно предшествуют возвышению инков. Один из важных аспектов этого был описан Ирэн Силверблат, которая выяснила, что установившаяся сословная система представляла собой разновидность равновесия. Даже если связь между сословиями выражалась как иерархия завоевания, отвечавшая исторической действительности завоевания в некую отдаленную эпоху, возникавшая в результате система была такой, в-'которой классы крестьян и воинов жили в относительной гармонии и стабильности на своих собственных, общих землях: «Это подчеркивает,' что иерархия завоевания в том виде, в каком она применяется на локальном уровне, была прежде всего иерархией по престижу, классификации. Внутри локальной политической организации, айлью, [называемые] льякуас по своему положению не имели никаких прерогатив на труд или производственные ресурсы льяктас. Каждая айлью была автономна в отношении религиозных функционеров и культа предков». Менее ясно то, каким образом это специфическое равновесие весьма защищенных (и находившихся под угрозой) на локальном уровне автономных областей развивалось в результате падения Уари. Первые признаки распространения модели укреплений и сословных делений возникали по археологическим данным около 1000 года н.э., даты, отмечающей начало Позднего Промежуточного периода. Одна из наименее известных эпох в андских археологических данных — это период между падением Уари примерно в 850 году н.э. и появлением полтора столетия спустя моделей, говорящих о начале становления сословных делений10. Любопытно, как мы сейчас увидим, что именно этот «потерянный» период стоит в центре большинства уарочирийских мифов. Наконец, в этих повсеместных о ценках древней эры завоевания повсюду в андской Сьерре присутствует своего рода историческая традиция. Как мы уже видели, местные хронисты, такие как Гуаман Пома и Пачакути Ямки, использовали мифологическую терминологию миров-веков, чтобы отличить эпоху войны от той, которую она сменила, от эпохи мира. Когда местные народы стали впредь заявлять претензии на землю или когда искоренители искали способы разрушить местные «культы», одна и та же информация повторялась многократно. В некоторых местах коренные держатели земли, льяктас, выдвинули другой термин для идентификации себя и своих древних прав на землю: уари. Как рассматривалось в главе 6, уари — это слово из аймара для обозначения способа добывания продовольствия, отличающего возникновение земледельческого айлью. — 206 —
|