|
людей появились там из некоего холма, пещеры, скалы или источника. Упоминаемые в этих историях места происхождения назывались родовым понятием пакарина (буквально «способы происхождения») и стали важными местными святынями». Нигде в этой статье Раув не пытался объяснить, как случило сь, что «по чти каждая деревня в Андах» имела похожий миф о происхождении. Единодушие местных мифов о происхождении — что каждое племя имело нечеловеческого гермафродитного мифологического главу рода, уаку, который появился в пакарине, и что пакарина учредила для каждого племени «акт» первобытного владения землей — однозначно дает понять, что намного раньше инков между тамошними племенами существовало общее мнение отгіосительно того, как наилучшим образом можно создать земледельческое общество. Может быть, для этого согласия на столь пространных и суровых землях, как Анды от Эквадора до Чили, не требуется вовсе никакого начала? А если не из Титикаки, как утверждали андские народы, тогда откуда исходят эти идеи? Или их следует объяснять как «естественные»? Раув упорно продолжал утверждать, что андский миф о сотворении должен был быть сформулирован недавно, доказывая, что Виракоча является кечуанским словом, и выдвигая как решающий свой аргумент то, что Тиауанако было «неизвестно инкам до правления Пачакути Инки Юпан-ки», то есть примерно до 1436 года. Может быть, он имел в виду, что инки, вследствие эндемического состояния вражды между племенами в то время, могли посещать Тиауанако только как завоеватели. Вполне возможно, что это правда. Однако совсем другое дело — утверждать, что жители южных Анд, такие как инки, жили в абсолютном неведении о легендарном Тиауанако (в отличие от европейцев девятнадцатого столетия, которые знали о пока еще не раскопанном Вавилоне), разве что весь рассказ был более поздним тво рением и народы жили, будто герметически запечатанные в интересы своих собственных долин. Конечно, такая ситуация представляла бы идеальную лабораторию, чтобы поупражняться в сравнительном методе, и Раув не сомневался в этом. Он заявил, что теории диффузии составляют препятствие для «развития общих и сравнительных исследований в археологии... Предположения диф-фузионистов подрывают сами основы сравнительного изучения». Патриция Лайон писала Рауву: «Слишком просто для всех перуанистов было бы забыть, в каком долгу мы находимся перед этой прекрасной хронологией, и о том сЬакте, что без нее мы бы оказались в той же самой лодке, как и большинство других археологов в Новом Свете, барахтающейся вокруг временных промежутков в 500 лет и более. Эта относительная хронология существует благодаря работам относительно малого числа людей, прежде всего работам Дороти Менцель, Джона X. Раува и Лоуренса Доусона...» — 182 —
|