Мы не рабы, а внуки божьи!

Но он не потщился стяжать истинную веру, не породился водою и духом и потому недостоин был войти в рай. А был он так милостив, что искупал всех от всякия беды, откупал должников, посылал по ордам и выкупал пленных христиан, даже птиц выкупал и выпускал на волю».

Как видим, перед нами «нехристь», к «ордам» не принадлежащий, и, судя по всему, земляк тех «христиан», что выкупал в «ордах». Стало быть – один из последних русских язычников, и, как видно по масштабам благотворительности, человек не бедный.

Во времена преподобного Пафнутия таковые, по всей видимости, встречались. Ещё раз демонстрирует отношение христиан к некрещёным землякам то, что этот, судя по описанию, почти святой человек для Пафнутия даже не человек, а пёс. Ещё бы, ведь сам Иисус уподобил язычников псам (Мк. 7:27, Мф. 15:22–28).

Кстати, это сравнение очень любили немцы-католики, навязывавшие христианство варягам.

Зато, кстати, в раю наша монахиня-путешественница видела не кого-нибудь, а Ивана Даниловича Калиту, того самого московского князя, что вместе с ордами Узбека жёг мятежную Тверь и собирал дань для хана.

Вот такая расстановка симпатий у христианского пастыря – язычник, выкупающий пленных христиан у ордынцев, – это даже не человек, а всего лишь собака, из милости прикрытая шубой в знак его добрых дел. А ордынский полицай – в раю.

К этому трудно добавить что-либо, кроме одного обстоятельства. Его отмечает в своей «Истории церкви» А. Карташёв. Православная церковь за все века ига так и не выкупила ни одного пленника. Ни одного.

Кстати. При всей своей мерзости национальное предательство церкви отнюдь не было беспрецедентным. Достаточно посмотреть, как несколько позже избавления Руси от татарского ярма вели себя византийские церковники на своей собственной земле, на родине православия, чем они расплатились с тысячу лет кормившими их страной и народом.

Вот что пишет православный исследователь Вячеслав Крыжановский о политике греческой церкви во времена турецкого господства:

«Завоевание Константинополя турками в 1453 году принесло радикальное изменение в юридическое положение Константинопольского патриаршего престола в смысле расширения его полномочий.

Султан передал новому патриарху Геннадию II Схоларию не только право церковного возглавления всех христиан своей империи, но и наделил его гражданскими полномочиями как милет-баши (millet-baschi).

Посредством особого государственного рескрипта Константинопольский первоиерарх включался в служебную иерархию Османской империи и получал ранг визиря, который давал ему право выступать в качестве главы православного населения империи и даже иметь в своем распоряжении специальный отряд янычар. Наряду с религиозным судом ему была передана также компетенция гражданского судопроизводства. По отношению к султану и государственной администрации его персона объявлялась неприкосновенной дотоле, доколе он действовал в рамках дозволенного и не выходил из круга своих полномочий.