|
Разоблачение Петра-сыноубийцы . Удар по Петру был нанесен с неожиданной стороны. Близкий к правительственным кругам историк Николай Устрялов, посвятивший последние 23 года жизни работе над «Историей царствования Петра I», выпустил в 1859 г. VI том «Истории» под названием «Царевич Алексей Петрович». В приложении были впервые опубликованы архивные документы о «деле царевича Алексея». Из документов следовало, что Пётр обманом заманил в Россию бежавшего от него царевича, обещав прощение. Вскоре отец приказал пытать сына, и на основании выбитых пытками признаний царевич был приговорён к смертной казни. Но и после приговора ему ежедневно «учиняли застенок» в присутствии Петра. После одного такого застенка «царевич Алексей Петрович преставился». Книга Устрялова имела эффект разорвавшейся бомбы. Особое возбуждение наступило в демократическом лагере. Герцен тогда писал: «Золотые времена Петровской Руси миновали. Сам Устрялов наложил тяжелую руку на некогда боготворимого преобразователя». В 1858 г. в «Полярной звезде», журнале «Вольной типографии» Герцена, появилось письмо под заголовком «Убиение царевича Алексея Петровича». Письмо написано от имени Александра Румянцева, агента Петра, сыгравшего ключевую роль в доставке царевича Алексея в Россию. Его адресат, Дмитрий Титов, неизвестен. Письмо датировано 27 июля 1718 г., т.е. спустя месяц после смерти царевича. В письме рассказывается, что после вынесения смертного приговора царевичу Пётр собрал ночью доверенных лиц и сказал: «Не хощу поругать царскую кровь всенародной казнию, но да совершится сей предел тихо и неслышно». По его приказу Румянцев, Бутурлин, Толстой и Ушаков поехали в Петропавловскую крепость, где был заключён Алексей, и задушили его двумя пуховиками. Вокруг письма возник спор. Устрялов отказался признать его подлинность, указав, что не установлен адресат и что «девка Евфросинья», любовница царевича, вовсе не рослая, как сказано в письме, а, напротив, миниатюрная. Замечания Устрялова вызвали гнев демократической общественности. В «Современнике» и «Русском слове» появляются статьи, осуждающие реакционного профессора и доказывающие подлинность письма. Демократам очень хотелось, чтобы письмо было подлинным, поскольку, по их мнению, тайный приказ Петра убить царевича больше дискредитировал самодержавие, чем смерть Алексея в застенке. В начале 1970-х гг. Натан Эйдельман провёл исследование письма Румянцева и пришёл к заключению, что оно могло быть из коллекции документов князя B.C. Кавкасидзева, признанных подделками. Прямых доказательств подделки письма Эйдельман не нашёл. Уверен в подделке письма архивист В.П. Козлов. В настоящее время большинство учёных считают письмо Румянцева подделкой. — 366 —
|