|
Весть о гибели Скопина обрушилась на русских людей, поверивших, что Господь дарует им наконец Государя. После смерти доброго царя Фёдора никого так не оплакивали. С горем пришел гнев: все знали, что князя Михаила отравила кума крестовая, Екатерина, жена Дмитрия Шуйского, дочь кровавого Малюты. Москвичи кинулись громить дом Дмитрия, но царские стрельцы дом отстояли. Зато провожала князя вся Москва. На двор Скопиных пришло множество народу. Княжьи воины — воеводы, дворяне, сотники и атаманы, «ко одру его припадая», со слезами говорили: «О господине, не токмо, не токмо, но и государь наш, князь Михайло Васильевич!» Плакал и царь Василий. Пришел Делагарди с офицерами. Вельможи не хотели пускать иноверцев, но Делагарди настоял. Поцеловав покойного, граф, уходя, сказал: «Московские люди! Не только на вашей Руси, но и в королевских землях государя моего не видать мне такого человека!» Князя хотели хоронить в Суздале, где покоились его прародители. Пока искали гроб по размеру, а князь Михаил был высоченный, народ стал требовать положить его гроб вместе с гробницами царей и великих князей, как одного с ними рода. Тогда царь громогласно сказал народу: «Достойно и правильно так совершить». Князя Михаила похоронили в приделе Архангельского собора, где лежит царь Иван Васильевич и его сыновья — царевич Иван и царь Фёдор. Свержение и смерть Василия Шуйского . Смерть Скопила стала концом царствования Шуйского. Первый удар нанесли рязанские дворяне во главе с Прокопием Ляпуновым. Прокопий призвал к отказу от присяги Шуйскому. Вся Рязанская земля, кроме Зарайска, отложилась от царя. Ляпунов установил тайные сношения с князем Василием Голицыным, давно мечтавшим о царском венце. Вторым ударом явилось возрождение дела Лжедмитрия, совсем было заглохшее после успехов Скопина и призыва Сигизмунда к полякам покинуть Вора. Третий, и смертельный, удар Василий нанес себе сам, поставив во главе созданной Скопиным армии брата Дмитрия, не только бездарного воеводу, но и открыто обвиняемого в отравлении князя Михаила. Трудно понять, почему умный царь пренебрег историей постоянных поражений Дмитрия, ненавистью к нему русского войска и презрением шведов. Результаты назначения Дмитрия главным воеводой было легко предсказать, но масштабы его поражения поразили воображение современников. 24 июня 1610 г. вблизи деревни Клушино 6-тысячное войско гетмана Жолкевского разгромило 48-тысячную русско-шведскую армию Дмитрия и Якоба Делагарди. Кроме гения Жолкевского и крылатых гусар, лучшей конницы тех времен, на стороне поляков был низкий боевой дух противника. Русские не хотели воевать за царя Василия, а Дмитрия ненавидели, как убийцу Скопина. Наёмники под шведскими знаменами были крайне недовольны тем, что им не выплатили жалованья. После гибели Скопина они ни в грош не ставили русских и не доверяли Делагарди, за два дня до сражения отправившего домой свои подарки и деньги. Жолкевский всячески переманивал наёмников на свою сторону. Поэтому, когда гусары опрокинули французских конных мушкетёров, наёмники заключили с гетманом договор о выходе из войны. Дмитрий со своим воинством всю битву сидел за тыном и помощи Делагарди не подавал. Увидев, что наёмники передались полякам, он возглавил бегство, разбросав меха и ценности, чтобы отвлечь преследователей. Бежал он столь резво, что утопил коня вместе с сапогами в болоте и добрался в Москву босой, охлюпкой, на крестьянской лошади. — 112 —
|