Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации. Книга 4. За семью печатями

От такой мысли меня бросало в жар. И я упорно искал выход. Наконец, мне пришла в голову идея снять код со своего инкарнационного глубинного с помощью стихии огня. Очищение я решил провести в дни весеннего равноденствия, в период, когда Солнце-Ярило набирает полную силу. Для этого я сложил во дворе дома довольно большой костёр. И, дождавшись, когда он прогорел, раскидал дышащие жаром угли по кругу. Потом войдя в изменённое состояние сознания, и обратившись к огню, как к партнёру и помощнику, я ступил голыми ногами в огненный круг. Пройдя по раскаленным углям несколько метров, я вышел на тротуар и взял в руки рамки. Но рамки и маятник мне не понадобились. Моему внутреннему взору открылась подробная карта Восточной Сибири, где красной огненной точкой светилось то место, которое я так долго искал.

«Ну, вот и всё! — поздравил я себя. — Дело сделано! Осталось туда добраться!»

Как я и предполагал, бывший куратор Курейки никуда с плато Путорана не исчезал. Он просто переехал на другое место. Поселившись у озера в пустынном труднодоступном месте, Чердынцев остался тем, кем он всегда был, — смотрителем севера, хранителем священных мест древних арктов. Только найти его стало намного сложнее.

• Теперь я знаю, где тебя искать! — обратился я мысленно к нему. — Так что, жди в гости.

-Ты примитивный балбес! — донеслось до меня из глубины бессознательного. — Придурок! Чтобы снять мою установку, додумался привлечь силу стихии!

• Ну и характер же у тебя! — покачал я головой. — Наверное, там, в горах ты скоро совсем озвереешь!
• Если до сих пор не озверел, значит, не озверею, — проскрипел тот же сварливый и неприятный голос. — Жду тебя в сентябре. И без хвостов. Разговор окончен.
• Почему в сентябре? — недоумевал я. — Там же у тебя, уважаемый, в августе холод собачий! Пока до озера доберусь, со здоровьем расстанусь! Там же двести километров сплошной тайги!
• Кретинам здоровье не надобно! — донеслось до меня еле слышным эхом.

«Ну и ну! — почесал я затылок. — Похоже этот Чердынцев, мужичонка серьёзный. А может, он спятил? С кем не бывает? Но делать нечего: «назвался груздем — полезай в кузов». Придётся готовиться в дорогу. Хотя бы для того, чтобы понять, что у него с головой, — успокаивал я себя. — Этот грубиян на Курейке четыре года общался со Сталиным. Уже потому Чердынцева надо непременно увидеть! Кто-кто, а он должен знать своего бывшего ученика. Мнение его имеет огромную важность. Если, конечно, он ещё в себе».