- Зачем ты их? — посмотрела она на мужа. — Девчонки тянутся к твоему любимому Ару, потому что он на самом деле интересный.
Тут настала уже моя очередь краснеть.
- А я разве против? Если он их обеих заберёт, я только «за»! Правда нам с тобой скучновато без сорок будет. Но ничего, привыкнем, — обнял жену Добран Глебыч.
Я стоял, переминаясь с ноги на ногу, растерянный и покрасневший и не знал, что ответить.
- Не отвечай, не надо, — засмеялся, глядя на меня, хозяин дома. — Ты же понимаешь, что мы шутим. В деревне же у моих девчонок на самом деле куча поклонников. Летом по реке на моторах к нам часто заскакивают. Это сейчас затишье.
- Неужели зима охлаждает чувства? — спросил я.
- Что-то в этом роде, но ты должен знать, что для деревенских ты не наш, поэтому будь осторожен.
- Постараюсь, — успокоил я старейшину. — Мне по деревне шляться незачем. К тому же, если мне не изменяет память, вы меня хотели познакомить с некой Дашенькой...
- С Дашунькой?! Вот ты от неё и сбежишь, куда глаза глядят, — захохотал Добран Глебыч. — От неё родной отец, когда она «опускается» до посещения своих родственников, вместе с матерью и бабушкой готов бежать сломя голову. Потому я тебя и позвал. Нам с ним вдвоем с Дашунькой не совладать.
- Ничего себе Дашунька! — удивился я. — Неужели такая, как ты говоришь? Может, вы меня разыгрываете?
- В том-то и дело, что нет. С виду красавица ни в сказке сказать, ни пером описать, — вздохнула Ярослава. — Волосы цвета чистого золота. Глаза васильково-синие, кожа такой белизны, какую ты никогда не видел. А шея, что у лебедя!
- Ноги в десять раз красивее и стройнее, чем у тебя, и талия в два раза тоньше, так? — продолжил Добран Глебыч.
- Так, всё именно так, — невозмутимо согласилась Ярослава. — Я с Дашей один раз мылась в бане и не могла от неё глаз отвести.
- Это всё от того, что девчонка умеет себя показать, — повернулся ко мне старейшина. — Психологическая установка на исключительность. Что-то вроде гипноза. На самом деле девушка как девушка. Внутренне абсолютно гнилая, вот в чём беда. Деревенские от неё, как от чумы, но в Питере и Москве она королева. Когда ты с ней пообщаешься, всё поймёшь. Отца Дашунька в упор не видит, меня не воспринимает, приезжает она только к матери. С ней у неё отношения пока не разладились. Может, тебе удастся её как-то остановить. Иначе девка слетит окончательно в пропасть.
- Если она дура, то все разговоры бесполезны, — сказал я, выслушав монолог помора.
- В том-то и дело, что не дура, всё дело в ценностях. Они у Дашуньки другие.
- Мы тренировку закончили, — прервала нашу беседу Светлена. — А вы, как видно, тренируете свои языки. Давайте и дальше! У вас хорошо получается.
«Интересно, почему все эти люди так переживают за Да- шуньку? Который раз про неё вспоминают. Как будто девушка тяжелобольная и никак не может выздороветь, — думал я про разговор на веранде. — Если девчонка выбрала себе иную дорогу и уверено по ней идёт, разве её в чём-то переубедишь? Плохая затея. Или, может, речь идёт о моём новом уроке? Нашли перевоспитателя!»
— 172 —
|