|
И еще одно очевидное преимущество: собаку можно кормить собакой. Можно постепенно уменьшать количество собак, забивать тех, что похуже, на корм тем, что получше. <…> Им бы только получить свою порцию, набросятся на тушу своего товарища – одни зубы от жертвы останутся. А после тяжелого дня и зубов не оставалось. <…> Они не только без труда проходят могучие ледники, ведущие к плато; они на весь путь годятся. А пони приходится оставлять у подножия ледников, чтобы дальше самим играть роль пони – сомнительное удовольствие. Судя по тому, что пишет Шеклтон, не может быть и речи о том, чтобы втащить пони на крутые трещиноватые ледники. Амундсен всю жизнь мечтал о Северном полюсе, однако судьба распорядилась так, что ему довелось покорить Южный. Когда 15 декабря 1911 года он стоял на макушке антарктического плато, где все меридианы сплетаются воедино, его обуревали сложные чувства. Впоследствии он писал, что еще ни один человек не оказывался в точке, диаметрально противоположной цели его стремлений в столь буквальном смысле этого слова. «Район Северного полюса – чего там! – сам Северный полюс манил меня с детства, и вот я на Южном полюсе. Поистине все наизнанку!» Но выбора не оставалось: американец Роберт Пири достиг Северного полюса на собачьих упряжках в 1909 году, и Амундсену пришлось переменить свои планы. Вдобавок он узнал, что англичанин Роберт Скотт готовит экспедицию к Южному полюсу, и решил во что бы то ни стало опередить британца. Задуманный арктический дрейф был отложен на неопределенное время, и «Фрам», старый корабль выдающегося норвежского полярника Фритьофа Нансена, взял курс на юг. О своем решении Амундсен уведомил не только Нансена, но и Скотта: с Мадейры он отправил ему письмо, в котором сообщал о своих намерениях, и тот получил его в Австралии, когда готовился отплыть к берегам шестого континента. А «Фрам» двинулся прямиком через Атлантику, чтобы успеть в южные широты к середине января 1911 года. Амундсен оставался Амундсеном: поход к Южному полюсу был расписан как по нотам. Он вникал в каждую мелочь – от провианта для людей и собак до научного оборудования и полярного снаряжения. На первом месте стояли вопросы питания. В дневнике Амундсен писал: Обольщаться не стоит: разнообразным оно не будет, но зато будет очень калорийным и легким. Основной пищей будет, как всегда, пеммикан (пеммикан – от английского pemmican, слово заимствовано из языка индейцев алгонкинов – брикеты из сушеного и растертого в порошок оленьего или бизоньего мяса, смешанного с жиром и соком кислых ягод. Этот сублимированный мясной продукт выдумали индейцы Северной Америки, хранившие его в кожаных мешках; отличается высокой питательностью и легкой усвояемостью при малом объеме и весе, незаменим в дальних переходах. В начале XX века говяжий пеммикан входил в рацион полярных экспедиций, в настоящее время постепенно вытесняется пищевыми концентратами. – Л. Ш. ). Но к обычной смеси сушеного мяса и жира я велел добавить немного овощей, овсяной крупы и соли. Полкилограмма нашего пеммикана должно хватить каждому на день. Эту пищу легко можно приготовить, а усваиваться она тоже будет неплохо. Кроме того, на каждый день придется по 60 граммов специально приготовленных сухарей, по 125 граммов молочного порошка, по 40 – шоколада и по 15 – чая. И еще по 80 граммов керосина или спирта для приготовления пищи. Для собак я беру по полкило мясного и рыбного пеммикана. — 124 —
|