|
Чем дальше двигался зритель по продольной оси Карнакского храма, тем меньше становились по высоте преграждавшие путь пилоны и теснее залы, и, наконец, в далеком и почти темном небольшом святилище при свете пламени блистала золотая ладья Амона. Так, в результате ритмического убывания размеров залов, их освещенности и убранства достигались сильнейшие архитектурные эффекты. На левом берегу Нила вдоль высоких ливийских гор тянулись дворцы и храмы. Путешественники, покидавшие Фивы, уносили с собой неизгладимое впечатление о великом городе храмов». В цитируемом научном труде, посвященном исключительно истории градостроительного искусства, признается, что архитектурные концепции градостроительства древних египтян зависели от целей астрономических исследований: «Египтологов, изучавших топографию древних Фив, долгое время удивлял ничем, казалось бы, не мотивированный архитектурно‑планировочный беспорядок. В то время как пирамиды располагаются на безукоризненной прямоугольной канве, почти все фиванские храмы (особенно на левом гористом берегу Нила) кажутся рассыпанными абсолютно безвольно. Невозможно найти планировочную ось города, нет параллельно стоящих художественно согласованных между собой архитектурных ансамблей. Вплоть до самого последнего времени эти чрезвычайно важные композиционные вопросы не получали никаких объяснений. Однако разгадка тайны Стонхенджа, предложенная англо‑американским астрономом Хокинсом, осветила проблему размещения строений и в древних Фивах. В эпоху Нового Царства Фивы являлись не только крупнейшим политическим центром страны, но и ее религиозным Центром, в котором жреческая каста обладала диктаторской властью. Естественно допустить, что высокоразвитая астрономия, неразрывно связанная с теологией, накладывала свой отпечаток на строительство храмов, дворцов и дорог, как и предопределяла установление видовых контрольных точек для наблюдения небесных светил. Но по сравнению с солсберийским кромлехом Фивы представляли собой значительно более развитый механизм для наблюдений, превращавший великий город в ни с чем не сравнимую астрономическую обсерваторию. К таким же выводам склоняются ученые при расшифровке местоположения фиванских храмов, дворцов и гигантских статуй. Главный храм, посвященный культу бога Амона‑Ра, был направлен своей продольной осью на западный горизонт, точнее, на ущелье, в которое почти вертикально спускалось солнце в день летнего солнцестояния. Второй по значимости Луксорский храм своим последним звеном был оптически связан с храмом Амона, как и направлен на яркую звезду Капелла из созвездия Ауриги. Так называемые колоссы Мемнона являлись пропилеями для наблюдения восхода солнца в день зимнею солнцестояния. Другие храмы, дворцы и гигантские статуи сориентированы на яркие звезды: Сириус, а‑ и р‑ Кентавра, Канонус, Канелла, Вега, ряд других небесных светил. Исследования продолжаются, но и того, что удалось установить, вполне достаточно, чтобы убедиться в воздействии полумистической древней астрономии на градостроительное искусство выдающейся цивилизации Древнего мира» [12]. — 230 —
|