|
Постепенно внутренняя солидарность нового правящего класса крен‑нет, элита кристаллизуется: Владимир Щербицкий (химико‑технологический институт), Петр Шелест (металлургический), Дмитрий Устинов (военно‑механический), Николай Тихонов (металлургический), Михаил Соломенцев (политехнический), Григорий Романов (кораблестроительный), Динмухамед Кунаев (институт цветных металлов и золота), Василий Кузнецов (политехнический институт), Константин Катушев (снова политехнический), Владимир Долгих (горно‑металлургический). И такого засилья технарей на должностях, которые в других странах всегда занимали юристы, артисты и журналисты, никто почему‑то не заметил? Забавляло всех лишь появление на должности министра культуры очередных химиков – Фурцевой, Демичева. В оправдание всем тем, кто проспал фактор номер один, можно вспомнить только, что техническое образование этих людей не бросалось в глаза, так как было замаскировано длительной партноменклатурной карьерой. Когда третья фаза приближалась к концу, казалось, что новый порядок набора властителей незыблем. Но история, как всегда, приготовила неожиданность: переход в новую фазу, а стало быть, и в новое качество, стал происходить через кризис. Большинство властителей, доведших до него страну, были все теми же технократами: Виталий Воротников (авиационный институт), Егор Лигачев (тоже авиационный), Николай Рыжков (политехнический), Виктор Чебриков (металлургический). Однако в курятник уже пробрался лис – юрист Михаил Горбачев. Он, естественно, привел за собой подкрепление, братьев‑гуманитариев: юриста Анатолия Лукьянова, экономиста Вадима Медведева, историка Александра Яковлева. Страну залихорадило. Запад возликовал. Но не потому, что у нас поднялась температура, а просто там неосознанно почувствовали, что к власти в России пришли такие же люди, как они – родные, гуманитарные, понятные (не то что эти буки – технари). Пик кризиса пришелся на 1989 год – год прихода в политику академика Сахарова (физик) и победы на выборах от Москвы нынешнего президента Ельцина (инженер‑строитель). Однако кризис не ограничивался годом ника: он прихватывает четыре года до пего и четыре после. Вот почему Ельцин продолжает дело Горбачева и усердно окружает себя все новыми и новыми гуманитариями. Кого мы тут только не видим: экономист Хасбулатов, историк Афанасьев, опять экономист Гайдар, юрист Шахрай, снова историк Станкевич, философ Бурбулис, опять экономист Гавриил Попов, журналист Полторанин. В этот букет вплетаются военные и физкультурники. Казалось бы, преемственность технократической власти необратимо нарушена. — 123 —
|