Вселенские соборы

II Вселенский собор в Константинополе 381 г.

Никео‑Цареградский символ. Церковная политика Феодосия I Великого после собора 381—382 гг. Арианство у готов. Арианство на западе. Переходное время от триадологических споров к христологическим. Положение церкви в Малой Азии. Сирия. Антиохия. Попытки ликвидации Антиохийской распри. Иерусалимская церковь. Начальная история монашества. Блаженный Иероним. Оригенистские споры. Государственная обстановка. Св. Иоанн Златоуст. Смута в церкви из‑за насилия над Златоустом. Христологические споры. Аполлинарий Лаодикийский. Христология у возражателей Аполлинарию. Антиохийская храстология (Диодор Тарсский и Феодор Moпсyестийский). Несторианство. Св. Кирилл Александрийский.

После Адрианопольской битвы 378 г. и гибели в ней императора Валента положение империи было печальное. Победители‑варвары широко разлились и по ее европейской и азиатской территориям. И лишь недостаток просвещения и культуры не допустил здесь смены имперской власти и создания новой, варварской государственности. И сами ромеи среди уныния эту силу своей передовой государственности с надеждой сознавали и решились ее восстановить. Западный император Гратиан предпринял восстановление восточной империи. Он возложил эту задачу — даже не управления, a просто завоевания — на генерала испанца Феодосия. Отец последнего, также генерал и по имени тоже Феодосий, за два года перед тем был казнен за какое‑то будто бы политическое преступление. Гратиан объявил Феодосия Августом. Войско встретило это с удовлетворением.

Надо признать, что испанец Феодосий, далекий от Востока, прибыв сюда, не принял ошибочной позиции гордого римского властителя. Пред ним развернулась картина фактической оккупации всего Востока завоевателями. Но готы инстинктивно и разумно чувствовали, что, сохраняя оккупационное верховенство, они одни еще не в силах создать здесь нормальный государственный уклад. И Феодосий разумно пошел навстречу этому государственному кондоминиону. Он два года (379—380) резидировал в Фессалонике, вел искусные переговоры с готами и сорвал их завоевательский дух. Он уступил им места поселения и здесь, в Европе, во Фракии, и на Востоке через проливы в Малой Азии. Равным образом привлек их к равноправному участию и в военном и гражданском управлении.

Феодосий был религиозен и верен западному никейскому православию, как и жена его Элия Флакилла. Они оба противополагали себя Востоку, отравленному арианством. A в этот момент в гибели Валента видели Божию кару за еретичество. Оба вдохновлялись изгнанием арианской болезни и восстановлением на Востоке их римского, западного православия, опираясь на ромофильствующую Александрию. Так как на церковно‑римскомЗападе к этому времени установился согласный мир и союз власти церковной и государственной, то заложенные в основу его еще Константином Великим предпосылки языческой теократии теперь беспрепятственно воплотились в тот всем понятный союз религии и государства, который раньше лишь по горькому недоразумению породил период гонений. Теперь в сознании и самих императоров, и епископата, можно сказать, мгновенно, как нечто самопонятное, традиционное и не требующее доказательств, всплыло тысячелетнее римское слияние религии с государством, власти императорской с властью жреческой. Раз дана Imperium, то в тех же руках дано и sacerdocium. Раз дан imperator, то в его лице дан и pontifex maximus. Ha Западе это самосознание уже быстро скристаллизовалось и стало, как говорится, «само собой разумеющимся». На Востоке, еще не обретшем мира церковного, такого упрощенного представления о гармонии церкви и государства еще не было.