|
— Никогда не думай, что сможешь осчастливить человечество своими стихами! Никогда не пытайся предугадать, как могут оценить то, что ты пишешь! Всех, кто будет высказывать свое мнение о твоих опусах, слушай, но не слушайся! Так наставлял меня знаменитый писатель Стрельбицкий, и конечно не мне было обращать его в свою веру. Но мой духовный отец игумен Ерм, когда был однажды проездом в Москве, встретил его у меня и удивился вслух: — Да как же вы не верите в лукавого? Его же слугами здесь все кишит. — И он взмахнул рукавами рясы, словно разгоняя надоедливых мух: — Кыш! Стрельбицкому это очень понравилось, и он потом часто рассказывал, как его познакомили с одним «крупным священным чином» и он вот так запросто — рукавами рясы — разгонял пред собой назойливых незримых бесов. А игумен Ерм сказал: — А если своими глазами беса увидите, то уверуете? — Уверую. — А тогда покреститесь? — Тогда покрещусь. И отец Ерм грациозно опустился на колени перед иконой Спасителя и перекрестился. — Ну, теперь ждите… Года через полтора, когда мы и поехали со Стрельбицким в писательскую поездку в Израиль и отправились ко Гробу Господню, и он купил и ел ту самую халву, я вдруг спросила его: — Скажите, а вы беса видели? Он поморщился: — Что я, старушка, что ли? Я спросила: — А может быть, все-таки зайдем в храм? Он сказал: — Что ты! Я теперь даже на метро не езжу — боюсь замкнутого пространства. Спускаешься туда, как в преисподнюю: темно, тесно, духота. Форменный ад. Вот и в церкви — не протолкнуться. Задыхаюсь я там. Лучше уж я здесь в кафе тебя подожду. Так что мои миссионерские шансы были равны нулю, если не отрицательной величине. О чем я и сообщила его жене Анне. А ведь она так просила меня перед отъездом: — Затащи, умоляю, Стрельбицкого любой ценой ко Гробу Господню. Может, его там проберет, и он наконец покрестится. А то ведь помрет старикашка некрещеный, что делать будем? — Как его затащишь? — оправдывалась я. — Насильно никого к Богу не приведешь. — Эх ты! — только и сказала она мне разочарованно и уехала в какой-то дальний заштатный городок к иеромонаху Киприану, который, как говорят, был великим постником и молитвенником, а при этом приходился родным братом известному правозащитнику. Первым делом он поставил ее на молитву, «чтобы отошел блудный бес», которого она «привезла на себе». После трехчасовой молитвы она дерзнула обратиться к нему с просьбой «вымолить Стрельбицкого и покрестить». И отец Киприан обещал все исполнить и даже дал ей ангела на обратную дорогу: — Даю тебе ангела на дорогу, Анна! — 19 —
|