Старец Силуан держался метода — сообщить человеку основные принципы, по усвоении которых он сможет самостоятельно находить решения в различных житейских положениях. И я думаю, что в нашей жизни по Богу это единственный верный путь. Он «обратен» научному, индуктивному методу; это потому, что Откровение нам сообщает о предвечной идее Бога Отца нашего о человеке, и мы исходим из данных Откровения, то есть идем «дедуктивным» путем. Это не значит, что «опытное индуктивное познание» совершено исключено в нашем случае. О познании Бога и человекаПроблема: ЧТО ЖЕ ЕСТЬ ЧЕЛОВЕК? — во все века пребывает неизменно самою важною, самою насущною для нас. Познание наше в пределах Земли всегда и неизбежно относительное. Это тем более, когда речь идет о конечных вещах: о Том или о Чем, что лежит в основе всего сущего; о Том, Кто не обусловлен ничем иным, кроме Самого Себя; и даже о том, доступно ли сие человеку. Когда мы предстоим пред Лицом Абсолютного Существа, тогда, естественно, ожидается и ведение соответствующее, то есть исчерпывающее. Психологически это складывается так: если я чего-то не разумею, то из-за этого пробела я ощущаю как бы провал вообще всего моего знания; переживаю преимущественно непознаваемость. Возьмем меньшее: если вера моя в чем-то колеблется, то с этим связывается сомнение: верую ли я вообще? Опять я стою пред Недосягаемым. Каждый раз, когда мы недоразумеваем в нашем отношении к Бытию Абсолютному чего бы то ни было, наш интеллект ударяется в непроницаемую стену, и человек становится агностиком. Таким образом мы познаем границы, доступные рассудку, оторванному от целостного нашего бытия, и следуем иным путем. Как бы ни было парадоксально, после известных опытов в духовном плане мы ощущаем, что наше познание небесных тайн, при всей своей относительности, «отчасти» (1 Кор. 13:9–12) есть подлинное. Здесь, на Земле, все текуче, но то познание о Высшем, вневременном, о котором мы мыслим, само принадлежит Бытию неразрушимому, сверхвременному. И о нем предстоит нам слово. По всей Земле рассеяны люди, ищущие ответа на свои искания. Неутоленная жажда духовная весьма многих — вот историческое событие, подлинно трагическое, действительно достойное всякого внимания. Много таких, которые стоят на грани отчаяния. Каждый из них в свою меру созерцает, разумно или интуитивно, в глубинах своего духа бессмысленность современной жизни. Страдания их остры в силу сознания ими недостаточности их персональных усилий, чтобы вырваться из цепей смерти, которыми связан человек в его падении. — 75 —
|