|
И никто из жителей не знал и не догадывался, чьими молитвами и представительством была от нашего города отведена эта беда. Однажды я у батюшки спросила, нужно ли менять. паспорт.
Харьковский поезд, которым я уезжала, был всегда шумный и преимущественно мужского контингента. Домой я приезжала уже не с такими ощущениями, которые меня наполняли, когда я находилась у батюшки. Жалуюсь ему: — Батюшка, я в дороге до дома теряю часть благодати, полученной у вас. Батюшка меня благословил и сказал: — Не потеряешь. Так все и получилось. После батюшкиного благословения меня в поезд проводник посадил без паспорта и без билета. А моей попутчицей была верующая женщина, и мы с ней все время провели в духовном общении. Однажды я приехала к батюшке, и у меня сильно заболело горло. Даже разговаривать было больно. После вечерней молитвы я у батюшки попросила маслица из лампады, чтобы помазать горло. Он мне сказал: — Я тебе дам маслица. Но так и не дал. Мы легли спать. Я толкаю в бок Фотинию и говорю ей: — Батюшка забыл мне дать маслице. Тебе завтра, наверное, придется одной петь и читать. Мы обе посокрушались. Утром просыпаюсь, а горло и не болит. Так меня батюшка исцелил и без маслица. Известие о вышедшей в свет второй книге про старца очень обрадовало меня. Я пришла в обитель, и мне благословили книгу. Окрыленная, я пролетела мимо только что выкрашенных предметов и увидела, что испачкала одежду краской. Это меня нисколько не опечалило, так как в руках я держала желанную книгу о старце, о батюшке Алексие. Прихожу домой, а на одежде ни одного пятна нет. Последнее пятнышко прямо на глазах исчезло. Однажды я торопилась. Брала из поленницы дрова, чтобы истопить в доме, и глаза запорошились опилками. Ни открыть, ни закрыть не могу. В голове пролетела мысль: срочно в больницу, но у меня ведь еще столько дел. Это было перед праздником. Прошу в уме нашего батюшку: — Я так далеко от тебя, отче, но ты мне помоги, ничего не вижу, услыши меня. И случилось чудо. Боль в глазах моментально прекратилась. Одному священнику при начислении пенсии не включили в стаж девятнадцать лет. Более пяти лет чиновники отворачивались от него и не давали толкового ответа. Священник обратился к старцу. Через короткое время он — 68 —
|