|
— Я с тобой. Когда я проснулась, то ощутила, что боль в ноге заметно уменьшилась, горение прошло. В душе появилась уверенность, что я и без помощи врачей поправлюсь. А самое главное, что в душе моей надолго сохранилось чувство умиления, радости и восторга. Рассказ инокини Авраамии Всем приходящим с верой на могилку к нашему батюшке он сразу помогает. Кому-то отвечает на вопросы, кому-то влагает правильную мысль, а то и сразу оказывает помощь в просимом деле. Не один раз батюшка помогал и мне. В марте у нас возникла проблема с коровой. Нигде не могли найти для нее быка. Прошло уже три срока, и мы уже смозолили ноги, пока с ней ходили. Меня это очень тяготило, так как решению этого дела, казалось, не будет конца. Хоть и неловко было подходить к схимнику с этим вопросом, но у меня уже не было никакого выбора. Я пришла на могилку к батюшке и попросила помочь. Не успела я еще отойти от могилки, навстречу мне идут Ольга с Галей. Я им рассказала о возникшей проблеме. А Ольга мне говорит, что батюшка еще при жизни благословлял осеменять коров. Мы позвонили знакомому человеку и тот сказал, что буквально через несколько минут выезжает с нужным специалистом в Пензу осеменять корову и заодно может заехать к нам. Через два часа приехал специалист и осеменил нашу корову. Вот так быстро батюшка помог нашему делу, которое мы не могли сами разрешить в течение трех месяцев. Вечером под Пасху я пришла на могилку к батюшке проверить, горит ли лампада. На душе было немного грустно после очередного искушения. На могилке лежал новый платок темно-синего цвета. Я сначала вообще на него не обратила внимания, лежит себе и лежит. Я помолилась, поправила лампадку и уже стала уходить. В это время у меня в мыслях отчетливо прозвучало: — Возьми платок, это тебе. И еще несколько раз отчетливо прозвучали мыслью эти же слова. Я вернулась, взяла платок и повязала на голову. И тут же все мои печали пропали. Всем обительским к празднику раздали по шоколадке. После трапезы я вместе с Галей пошла к батюшке. Положила шоколадку на могилку, чтобы батюшка ее благословил. Мы с Галей хотели ее после этого разделить поровну и съесть. Галя уже взяла ее с могилки и положила в карман. Мы собрались уходить, а у меня в мыслях отчетливо раздается голос: — Отдай ее Василию. Василий, послушник из Успенской церкви, грустный сидел в нескольких метрах от могилки на каменных приступках. Я про себя подумала: нам ведь нередко что-нибудь сладкое к чаю дают, а им когда еще кто принесет. Подхожу к Гале и говорю: — 154 —
|