|
Исаия увидел уголь (см.: Ис 6 :6), но уголь — не простое дерево, а соединенное с огнем; так и хлеб приобщения — не просто хлеб, но соединенный с Божеством; тело же, соединенное с Божеством, не одно естество, но одно, конечно, принадлежит Телу, другое же — соединенному с ним Божеству. Поэтому то и другое вместе — не одно естество, но два. О каких двух естествах здесь идет речь? Одни богословы считают, что речь идет о присутствии в освященных евхаристических Дарах, с одной стороны, физического естества хлеба и вина, с другой — естества Тела и Крови Христа. Другие — что речь у Иоанна Дамаскина идет о присутствии в Святых Дарах двух естеств Христа — Божественного и человеческого. Общий контекст 13–й главы 4–й книги «Точного изложения православной веры», откуда взята эта цитата, позволяет говорить о том, что Дамаскин имел в виду именно два естества Христа. В таком случае невозможно записать его в сторонники сохранения физических свойств хлеба и вина после преложения. Еще одно разногласие между Востоком и Западом в учении о Евхаристии касается времени преложения Святых Даров в Тело и Кровь Христа. По этому вопросу разгорелась полемика на Ферраро–Флорентийском Соборе. Латинские богословы утверждали, что хлеб и вино становятся Телом и Кровью Христа в момент произнесения священником слов «Приимите, ядите» и «Пийте от нея вси». Формально такое понимание подтверждается словами Иоанна Златоуста: : Сие есть Тело Мое, — сказал Он. Эти слова претворяют предложенное. И как то изречение: плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю (Быт 1 :28), хотя произнесено однажды, но в действительности на все времена дает нашей природе силу к деторождению, так и это изречение, произнесенное однажды, с того времени доныне и до Его Пришествия делает Жертву совершенной на каждом престоле в церквах. Однако православные богословы не были склонны понимать приведенные слова Златоуста в том смысле, что исключительно благодаря произнесению слов Христа хлеб и вино превращаются в Тело и Кровь Спасителя. Тем более что и в других текстах Златоуста, и в текстах других восточных отцов ясно говорится о призывании Духа Святого на хлеб и вино: …Освятив себя этими духовными песнями, молим Человеколюбца Бога, да ниспошлет Святого Духа на предлежащие Дары: да сделает хлеб Телом Христовым, а вино Кровью Христовой. Ибо, конечно, то, чего коснется Дух Святый, освящается и прелагается. Кто из святых оставил нам на письме слова призывания при показании хлеба благодарения и чаши благословения? Ибо мы не довольствуемся теми словами, о которых упомянули Апостол или Евангелие, но и прежде, и после них произносим другие, как имеющие великую силу к совершению Таинства, приняв их из неизложенного в Писании учения. Когда священник стоит перед престолом с простертыми к небу руками, призывая Святого Луха сойти и прикоснуться предлежащих (Даров), тогда бывает великая тишина, великое безмолвие. — 884 —
|