|
Тщеславие прикровенное и явное Тщеславие может быть страстью, смыслом жизни, а может быть мелким, бытовым, но это не значит, что оно не опасно, ведь и могучее дерево вырастает из маленького семечка и «с голубого ручейка начинается» большая река. Нередко на исповеди можно наблюдать такую картину. Приходит человек, который ходил в храм всю сознательную жизнь и начинает вроде бы исповедоваться, а вроде бы и нет: «Да, я конечно грешен (как и все): тем то, тем то и тем то. Словом, делом и помышлением, но это всё так, по чистой случайности, по недоразумению, а вообще-то я примерный христианин, хожу в церковь, читаю Евангелие, делаю добрые дела. Притом эти люди, естественно читали и слышали Евангелие от Луки, которое читается в церкви в Неделю о мытаре и фарисее, перед Великим постом. Фарисей говорит о себе: «Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю» (Лк. 18. 11, 12). Но к себе он эти евангельские слова, конечно, не относит. Или похожая ситуация. Женщина, пожилая, на исповеди называет грех, например: «раздражаюсь, гневлюсь», а потом со всеми подробностями описывает, как и кто её к этому греху подтолкнул. «Ну, как тут не согрешишь, опять зять пришёл, выпивши, мусор не вынес, вот и поругались. А так я хорошая, да и вообще это не я, а он меня прогневал». Такая исповедь, конечно, никакой пользы не принесёт. Ибо построена она на тщеславии. Человек боится даже у аналоя, перед священником показаться хоть чуть-чуть хуже, чем он есть на самом деле. «То есть я, конечно, каюсь, но я не такой уж плохой. Не дай Бог, священник подумает, что я какой-нибудь великий грешник». Но перед Богом то мы не покажемся чище, чем мы есть. И даже молодому батюшке всё ясно: человек находится в плену мелкого тщеславия, боится уронить своё имя (или как сейчас модно говорить имидж) благочестивого христианина или усердного прихожанина. Не дай Бог, сказать что-нибудь лишнее, что может бросить на него тень и изменить мнение о нём. И святитель Игнатий Брянчанинов говорит, что одним из проявлений тщеславия является «стыд исповедовать грехи свои, сокрытие их перед людьми и отцом духовным. Лукавство, самооправдание».25) Почему святые отцы, подвижники, победившие, казалось бы, все страсти, видели свои грехи бесчисленные как песок морской? Именно потому, что они побороли тщеславие и стяжали смирение. Им незачем было казаться в своих глазах и глазах других людей менее грешными, чем они есть. Приближаясь к Богу, они видели себя ничтожными перед величием Творца. Помните, как авва Дорофей спросил одного из знатных горожан городка Газзы; кем он будет почитать себя, когда приблизится к императору Византийской империи? И тот ответил: «Почти бедняком». Чем ближе человек к Богу, тем объективнее он оценивает себя. — 58 —
|