|
В-третьих, Мяло повторила как раз излюбленный ход антирусской пропаганды. Именно русофобы при любых конфликтах всю ответственность возлагают исключительно на русских и православных, освобождая себя от труда задуматься над тем, какова мера со-ответственности другой стороны. Вот также и Мяло винит лишь христиан в том, что Индия христианство отторгла. В-четвертых, Мяло, так страстно защищающая рёриховскую (буддистскую) миссию среди христиан, судя по всему, плохо информирована об истории и результатах христианской миссии на Востоке. По ее словам – “Не будь этой широты, этой готовности адаптировать уклад и образ жизни "язычников", мы не праздновали бы Рождество в день Непобедимого Митры, а Преображение - в день древнего праздника изобилия плодов; не соединяли бы языческую масленицу с православным Прощеным Воскресением. Так почему бы иначе могло обстоять дело с "языком" древней Индии? Почему бы на нее вдруг стали смотреть сумрачным недоверчивым взглядом?” (с. 112)... Тут уместно улыбнуться. Ирония тут в том, что как раз индийские католики “адаптировали уклад и образ жизни язычников”. Так адаптировали, что у них даже служатся отдельные литургии для разных каст – ибо даже индусы-христиане считают недопустимым участвовать в совместной трапезе с членами низших каст и варн...[395] В-пятых, “позднехристианская” проповедь в Индии оказывается все же более успешной, чем “раннехристианская” (православная и несторианская[396]). В-шестых, я полагаю, что Мяло не будет сомневаться в том, что св. Николай Японский, “позднехристианский миссионер на Востоке”, был достаточно успешен в свой проповеди. Так не потрудится ли Ксения Григорьевна тогда уточнить - что именно св. Николай заимствовал в синтоизме и буддизме, какие верования или обряды? Сравнение путей св. Николая и Рёриха делает очевидным различие их миссий. Именно о первом из них можно сказать словами Ксении Мяло: “из Деяний апостольских русский человек узнавал, что для проповедования Благой Вести возможно самое тесное сближение с "языком" (понимая, конечно, это слово не узко лингвистически), традициями и представлениями того народа, в среде которого проповедуется Евангелие - разумеется, без какого-либо посягательства на Его суть” (С.111). Да, таков был путь св. Николая Японского: “Пусть ваши церковные обычаи (например, музыка при богослужении), пусть всё второстепенное останется у вас по вашему, но догматы должны остаться неизменными, а в этом отношении - вам исправиться, а не нам... Его опечалил мой ответ. Мне и самому стало очень грустно. Но что же я могу сделать? Не продавать же Православие за любезность!”[397]. Эти слова были сказаны англиканскому епископу. Но тем более восточным язычникам св. Николай предлагал “исправить” их веру через всецелое и неизменное принятие церковного догматического вероучения. — 89 —
|