|
б) «Не могу отстать, – говорят многие, – силы воли не достает, не слажу с собой, да и обстоятельства уже не позволяют». Подобные грешники сделались рабами греховной привычки, и сами не сладят с собою, но кто же и говорит, что можно вырваться из плена греховного одними своими усилиями? Тут нужна помощь Божия, Бог всегда готов помочь нам в деле спасения. Пусть просят они у Него помощи, пред Ним плачут, как плакала блудница у ног Христовых; и сами с своей стороны сделают все, чтобы развязаться с грехом. Бог не хочет смерти грешника; Он смотрит на его сердце, и лишь только в сердце возгорится огонь искреннего желания бросить грех, лишь только скажем: Господи, прими меня, как принял Ты блудницу, больше не буду грешить, готов всем пожертвовать, только помоги Ты мне, грешному», – и Он, милосердый, прострет к нам объятия любви Своей, все обстоятельства наши устроит во благо нам, все препятствия устранит. Кто не может бороться с страстью, не может жить девственником, тот женись, вступи в законный, Богом благословленный брак, а не греши. Лучше есть женитися , – говорит апостол Христов, – нежели разжизатися (1 Кор. 7, 9). Лучше жить в крайней нищете и убожестве с законной женой, чем жить в довольстве с блудницей. Кто чем дольше будет грешить, тем труднее будет ему расстаться со грехом. Это огонь, который если не потушишь, то он произведет великий пожар. в) А как легко мы смотрим на этот грех? Видим ли мы все его гибельные последствия? Вот, например, наш сосед, забыв Бога, честь и совесть, открыто живет с блудницей, как с женой, и никому до этого дела нет: ему все готовы извинить, лишь бы это был человек видный да богатый. Не считается предосудительным делом с таким человеком и хлеб-соль водить, и в свой дом его принимать, и даже знакомить его с своим семейством. Рассуждают обыкновенно так: «Бог-де ему судья; он в грехе, он и в ответе». Хорошее дело, братия, не осуждать ближнего, но если вы действительно жалеете душу этого человека, то не лучше ли для него было бы, если бы все добрые и честные люди на время удалились бы от него, чтобы дать ему возможность на себя оглянуться? Может быть, тогда он и одумался бы, может быть, и сказал бы себе: «До чего же это в самом деле я дошел? Добрые люди стали чуждаться меня», и от этого, может быть, и исправился бы. Разве апостол Павел меньше нас любил таких грешников? А между тем заповедал христианам всех времен вот что: аще некий брат именуем будет блудник, с таковым ниже ясти (1 Кор. 5, 11). Скажете: «Строго, в наше время невозможно». Но взгляните на этот порок по-христиански, и сами увидите, что гнуснее греха, как блуд и тем более прелюбодеяние, нет и быть не может. Почему? Потому, скажем словами апостола, что прилепляяйся сквернодейце едино тело становится с блудодейцею, ибо сказано: два будут одна плоть (6, 16, 18). А это разве не мерзость – быть единым телом с блудницей? Спаситель, милуя грешников, смотрите, как строго судит самый грех: всякий, – говорит Он, – кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействует с нею в сердце своем (Мф. 5, 28). Вот какой чистоты и святости Он требует от нас! А блудно живущий хуже всякого зверя, ибо и звери о детях своих заботятся, а он их и знать не хочет; он себялюбец, он – язва общества. — 155 —
|