Дары и анафемы

[196] Анри де Любак. Католичество. Милан, 1992, с. 50. Это суждение Любак подкрепляет ссылкой на св. Илария Пиктавийского.

[197] св.Иоанн Златоуст. Шесть слов о священстве. Forestville, 1987, с. 72.

[198]Черняк И. “У охотников за головами" // Огонек, 1995. N. 20. Сс. 68-71.

[199] Рабиндранат Р. Махарадж. Смерть одного гуру. - Новосибирск, 1995. С. 12.

[200] «Как свидетельствуют тибетские предания, долог был путь принцессы в Лхассу. Он длился два или три года. За это время принцесса полюбила тибетского посла и родила от него ребенка» (Кычанов Е. И. Савицкий Л. С. Люди и боги страны снегов. Очерк истории Тибета и его культуры. М., 1975, с. 37).

[201] Кычанов Е. И. Савицкий Л. С. Люди и боги страны снегов. Очерк истории Тибета и его культуры. М., 1975, с. 45.

[202] См. Давид-Ноэль А. Мистики и маги Тибета. - М., 1991. С. 108

[203] Письма Елены Рерих 1929-1938. Т. 1, Минск, 1992, с.143.

[204] О духовном облике этого человека и, соответственно, об идеале духовного устроения буддиста, тибетские предания говорят так: «После этого Падмасамбхава прибыл к цэнпо. Цэнпо Тибета был окружен придворными. Гуру Падмасамбхава подумал: «Я не рожден лоном женщины, я рожден волшебным образом цветком лотоса, как был рожден милосердный бодхисаттва Авалокитешвара. Поэтому меня зовут „Рожденный в лотосе" (Падмасамбхава). Я—религиозный царь, который правит стра­ной Уджан. И обладаю более высоким происхождением, чем цэнпо этой дурной страны Тибет. Цэнпо весьма невежествен, а я очень искусен во всех пяти пилах знания. Я достиг со­стояния будды в течение одной жизни, как и Шакьямуни, и я больше не буду знать ни рождения, ни смерти. Цэнпо пригласил меня сюда потому, что нуждается во мне больше, чем я в нем. Поэтому он должен почтительно приветствовать меня первым. Но я должен ответить цэнпо на его приветствие, а это поколеб­лет величие буддизма. Если же не отвечу приветствием на его приветствие, то цэнпо рассердится. И все-таки я не буду при­ветствовать этого великого цэнпо!». Цэнпо Трисонг Децэн, великий правитель Тибета, подумал: «Я—господин всего народа Тибета. Бодхисаттвы приветствуют меня первым. И этот гуру также должен приветствовать меня первым». Гуру Падмасамбхава благодаря своей волшебной силе узнал мысли цэнпо и спел такую песню о своей магической силе и могуществе: «Будды прошлого и настоящего времени появля­лись из лона женщины, накапливая в предыдущих, неисчисли­мо долгих кальлах заслуги и божественное значение. Таков же будет путь и будды будущего времени. Но я — будда, который рожден в лотосе. Я знаю пути приобретения заслуг и владею даром проницательности, которые получил свыше. Я искусен в обучении буддийскому канону и тантрам. Я искусно рассказываю о всех путях спасения от страданий. Я—Закон, который рожден в лотосе, и лучше других сведущ в религиозной прак­тике. Я ношу шафрановую, желтую одежду монаха. Я—величай­ший йогин-тантрист. Я—рожденное в лотосе собрание настав­лений, включающее также способность проникновения в истин­ную сущность вещей и пути совершения этого. Более того, мои знания выше неба. Я понимаю причины и последствия деяний лучше, чем кто-либо другой. Я—лама, рожденный в лотосе, владею теми знаниями, которые передаются тайно». Услышав это, цэнпо понял свое заблуждение, почтительно первый приветствовал гуру Падмасамбхаву» (Кычанов Е. И. Савицкий Л. С. Люди и боги страны снегов. сс. 206-207). Для сравнения: «В святом человеке должно быть столько же святости, сколько и непонимания своей святости» (архиеп. Иоанн (Шаховской). Биография юности. Париж, 1977, с. 143).