|
Разве мы не похожи на этого юношу? Разве мы не поступаем так же? Разве мы не говорим Богу постоянно: дай, дай! я требую от Тебя... И когда Бог отзывается: Я тебе дал, Я тебе дал ценой Своей жизни и смерти на кресте, и сошествия во ад... - мы отвечаем: хорошо! Значит, теперь я могу все взять... Мы не говорим так нагло, нет! Но мы живем так нагло, мы поступаем так нагло, мы сладкими словами говорим ту же самую едкую, горькую неправду. Блудный сын покаялся, встал и пошел обратно к отцу; он знал, что недостоин больше сыном называться, - может быть, отец его возьмет наемником, рабом на поле. Мы так не идем, когда каемся; мы идем в уверенности, что будем прощены, что мы и теперь сыновья и дочери, что нам надо только выразить свое сожаление - и Бог простит... Неправда! Даром прощения никто не получит; Бог простит - да, но что толку, какая разница, если наша жизнь от этого ни в чем не переменилась? Помните, что Серафим Саровский сказал одному из своих учеников или посетителей: если ты будешь молиться Богу, Он тебя простит; но помни, какой ценой Он получил право тебя прощать! Каждый раз, когда ты грешишь и просишь прощения, это как бы Его новое распятие тебя ради, ради тебя одного... Вот каково наше положение: что отец простил - это другое дело; речь идет о нас, не о благости, святости, жертвенности отца, а о нас самих. И дальше рассказ о суде, который я уже упоминал: овцы и козлища, - и вопрос: ты человек или ты ниже человека? Это не значит: зверь, - зверь без греха; ниже человека - это значит: раб сатаны, споспешник его, друг его. Вот как вопрос стоит. И на грани нашего вступления в Великий пост - вопрос: познал ли ты теперь, что ты собой представляешь, кто ты такой? Совесть ты выслушал? В тебе дрогнуло что-то или нет? Если дрогнуло, если ты себя познал, то неужели ты можешь кому бы то ни было не простить, кто столь же беспомощен против себя самого, против своих страстей, против зла, которое он допустил в себе? разве ты можешь осудить кого-нибудь? Спеши, иди к нему, иди к тому, на кого ты больше всего имеешь злобы или о ком думаешь, что он тебя обидел, и проси у него прощения за такие свои чувства, за то, что не можешь ты его простить; моли о том, чтобы этот человек, которого ты так ненавидишь, так отвергаешь, помолился Богу, дабы ты стал способен простить и через это получить прощение. Вот о чем говорят нам эти недели - коротко, но беспощадно, беспощадно-любовно, потому что любовь без пощады там, где речь идет о нашей вечной погибели или о нашем спасении. И затем открывается время Великого поста, весна духовная, расцвет жизни, если только в течение подготовительных недель мы приняли на себя это распятие - распятие себя со страстьми и похотьми. Если мы это сделали - тогда все хорошо, тогда мы можем вступить в весну, тогда мы с радостью познаем, что Бог стал человеком и что перед нами подлинный образ человека. Мы с радостью можем думать о том, что Бог Своей благодатью, то есть Сам, как чаша, через край переливающаяся, переливается Своей жизнью в нас. Мы можем ликовать о том, что Крест Господень говорит нам о мере Божией любви. И мы можем тогда вдуматься в то, чему нас учит Иоанн Лествичник, можем всмотреться в образ Марии Египетской и приступить к страшным дням Страстной седмицы. — 138 —
|