|
«Облекитесь верою и терпением. Хозяйка сажает в печку пирог и не вынимает его оттуда, пока не удостоверится, что он испекся. Владыка мира и вас посадил в печь и держит в ней, ожидая, пока испечетесь. Терпите же и ждите. Как только испечетесь, и минуты не будете сидеть доле в печи. Тотчас вынут вас вон. Если же рванетесь сами, будете тоже как недопеченный пирог. Вооружитесь же терпением, и с терпением давно были бы в Царстве Небесном, а без него в лучшем случае на пути к нему». Поговорив и утешив посетителя, отец Иоанн давал в напутствие духовное лекарство и с собой: «Шествие к истинному знанию Бога непременно требует помощи от скорбей: непременно нужно умерщвле- ние сердца для мира скорбями, чтобы оно всецело могло устремиться к исканию Бога. По попущению или мановению Бога приступили к вам скорби, как мучители к мученику. Не предавайтесь печали, малодушию, безнадежию». Главный источник спокойствия в жизни – твердая вера в Промысл Божий и в то, что главой и кормчим Церкви является Сам Христос. Частенько батюшка повторял, что монашество подобно Кресту, на котором человек добровольно должен распять себя миру ради Царства Небесного. Над его кроватью висела большая цветная литография – распятый монах. Она была в поле зрения батюшки постоянно, так же как и напоминание о смерти «Сего никто не избежит», висевшее над входной дверью, призывающее к духовной собранности при выходе из кельи. Литография монаха меньшего размера предназначалось приходящим к нему монашествующим. Умудренный в различении духов, он учил и нас распознавать особенности их воздействия. «Когда теряется мир душевный – это значит, приближается враг, а чувство легкости и свободы – извещение о том, что Господь при- 291 зрел на твою душу. После благодатного посещения будь бдителен и жди козней вражиих». Вспоминает монах Иаков[119]: «Накрыли меня скорби и напасти. Отовсюду тесно. В душе разбой, и от собратий укоризны, и начальствующие грозным оком смотрят. Изнемог. Обдумываю, куда бежать? На Афон, конечно. Уже и волю Божию в оправдание своих дум призвал. Убедительно получается! Но последняя инстанция – отец Иоанн. И для него речь заготовил. Пришел. А он и слова не дал мне вымолвить. Обхватил мою голову руками, крестит и крестит, и куда речь моя девалась, где думы буйные: «Никуда я тебя не отпущу, никуда не отпущу!» И буквально двумя-тремя словами вывел меня из той мглы несветимой. А он только приговаривает: – Деточка, деточка, никогда не сходи со своего с креста. Эти находы ведь – Божие посещение, тайна Божия . — 133 —
|