|
В само?м христианстве тоже неоднократно предпринимались попытки подорвать идею спасения, предпринимаются они и сегодня. В древности одним из наиболее непримиримых борцов с сотериологией был Пелагий – аскет, живший в конце IV – начале V века. Этого строгого монаха-подвижника возмущали беззакония, царившие в Церкви. Не мог он спокойно смотреть на то, что верующие чревоугодничали и пьянствовали. Пелагий задумался, почему это происходит, и пришел к выводу, что виной всему – наша лень. Мы не желаем трудиться и пытаемся свалить все на кого-то или на что-то (бес, дескать, попутал!) Но человек грешит сам. А может ли он этого не делать? Пелагий уверенно отвечал: может! Согласно его учению, грех нисколько не испортил человеческую природу, во всем виновато наше нежелание бороться с ним. Человеческой воли вполне достаточно для того, чтобы не грешить. Принимай верное решение и поступай в соответствии с ним. Но тогда – зачем был нужен Христос? Согласно Пелагию, Он был Спасителем только в том смысле, что показал нам всем хороший пример. Продемонстрировал образец поведения христианина, но никаких грехов на Себя не брал, ни за какие грехи не умирал, и никакая благодать Божия для исцеления от греха нам не нужна. Все – в нашей свободной воле. Против этого заблуждения решительно выступил современник Пелагия, Блаженный Августин, имевший, в отличие от ересиарха [96] , совершенно иной жизненный опыт. В юности он много грешил, хотя и был воспитан благочестивой матерью-христианкой. Придя к вере, он много размышлял о своей греховности. Читавшие «Исповедь» Блаженного Августина знают, что это – потрясающее по своей силе описание мира души, которая от греха переходит к Богу. Блаженный Августин убежденно говорит о том, что человеческая природа в корне испорчена. Человек хорошим стать не может по определению, даже если искренне захочет этого, так же как безногий не сможет стать марафонцем. Человек сам по себе бессилен; если он стремится изменить себя, то нуждается в благодати Божией. Именно Блаженный Августин раскрыл учение о благодати и ее необходимости, а значит, учение о необходимости Христа как Спасителя. Да, есть пример Христа, но сам по себе пример не может меня исправить. Даже если я попытаюсь подражать образцу, у меня ничего не выйдет. ...Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим. 7: 19). Этот стон души был ведом Блаженному Августину, и Церковь утвердила именно его учение. Мы смертельно больны грехом и самостоятельно справиться с этой порчей не в силах. — 95 —
|