|
Как, впрочем, ни восхищался божественный Нифонт безмятежием всей Святой Горы и каждой ее обители порознь, но обитель Предтечи – так называемый Дионисиат – казалась для него во всех отношениях единственной. Вследствие сего, посетив Пантократор и лавру святого Афанасия, он избрал себе постоянным жилищем Дионисиат. Игумен и братия радовались о водворении у них святого Нифонта, и согласно собственному его желанию был он здесь облечен в ангельский образ. Между тем, братия просили его о принятии священства, но Нифонт, сознавая себя недостойным столь высокого звания, поначалу отказался, а потом, когда просьбы усилились, – не мог устоять против убеждений братской любви. Таким образом, он был возведен на степень священства. Впрочем, такое отличие не только не возвысило его мысли о себе и не произвело неприязненных движений в сердце, изменяющемся в чувствах смирения при перемене состояния, но еще более располагало его к смирению, к строгим подвигам и терпению. По свидетельству современного великого старца Петрония, Нифонт был не только светилом для своей обители, но и для всей Святой Горы. Однажды этот Петроний по встретившейся надобности остался с божественным Нифонтом вне обители. Когда наступила полночь, Петроний встал на молитву и видит, что Нифонт уже совершает свое обычное молитвословие с поднятыми вверх руками: дивный свет окружал Нифонта, и этот свет, озаряя самую Гору, досягал небес. Полный страха, Петроний без чувств пал на землю. Напрасно смиренный Нифонт впоследствии умолял старца никому не открывать видения. Петроний, возвратившись в обитель, тайно передал о том игумену, который строго воспретил – никому другому не объявлять сего до времени, зная, что это одно может удалить от них Нифонта, составляющего красоту обители своим смирением и чистотою жизни. В те дни скончался солунский митрополит Парфений. Слава добродетельной жизни Нифонта, образования его и сладких бесед, которыми увлекал и трогал он слушателей, были уже ведомы в Солуни давно. Вследствие сего общий голос со стороны клира и народа, при избрании нового митрополита осиротевшей солунской кафедре, вызывал на нее божественного Нифонта. Двум из епископов, подведомых солунской Церкви, было дано поручение от клира и народа пойти и вызвать из афонской пустыни на святительскую кафедру желаемого Нифонта. Зная смирение его и любовь к жизни пустынной, епископы, по прибытии на Святую Гору и в обитель Предтечи, не вдруг объявили ему желание и просьбы солунских граждан: это прежде тайным образом передано было игумену и некоторым из старших братий. Тяжко было слышать им о вызове от них смиренного Нифонта и о всегдашней с ним разлуке. После многих со стороны игумена возражений на убеждения епископов отпустить с ними Нифонта епископы и бывшие при них из клира, видя, что ничего не успеть им собственными силами, обратились с теплыми слезами к Богу и Предтече, испрашивая свыше содействия к успешному окончанию возложенного на них поручения солунской Церкви. Между тем, блаженный Нифонт, заметив прибытие епископов, спросил игумена о цели их прибытия. Ни слова не отвечал на это старец. — 312 —
|