|
Близ обители Иверской уединенно подвизался тогда игумен, по имени Дионисий. Любя безмолвие, и преподобный Феофил, с позволения игумена и братии, построил малую каливу вблизи игумена Дионисия и делил с ним труды глубокого отшельничества, назидаясь примером высокой его жизни и мудрыми его беседами. Взаимность любви их была так тесна, что, казалось, жила в них одна душа. В это время прославился подвижнической жизнью некто, живший на Карее, Кирилл. Чтоб получить и от него душевную пользу и подражать его жизни, святой Феофил оставил свое безмолвие и перешел на Карею, к Кириллу. Когда находился у него преподобный, часто приходил к ним для служения прот Святой Горы, старец Серафим, бывший духовником Кирилла. Прот обратил внимание на Феофила, возлюбил его за святую жизнь, и с той поры, даже до смерти, Феофил и прот остались искренними между собою друзьями. Но недолго оставался божественный Феофил на Карее. Сильное желание безмолвия увлекло его в пределы Пантократора, в келью святого Василия, имевшую все условия глубокого уединения и невозмутимой тишины безмолвия. Келья требовала поправок, а святой Феофил, не имея у себя ни лепты, не мог ни внести за нее монастырю условленную цену, ни обновить ее: в такой степени он усвоил себе иноческую нестяжательность. Прот, старец Серафим, помог ему в этой крайности. Таким образом, святой Феофил погрузился в пустыню на безмолвие, имея сподвижником одного брата Исаака. Такое удаление святого Феофила от всех сильно подействовало на прота. Устроив вокруг протатского собора галерею, воздвигнув колокольню и расписав внутренность собора, он испросил себе у старцев Святой Горы увольнение от должности прота и удалился на пустынный покой, где вместе со святым Феофилом постоянно упражнялся в чтении Священного Писания и святых Отцов, извлекая оттуда существенную и безсмертную пищу для безсмертного духа. Исключительным же подвигом преподобного Феофила было так называемое святыми отцами умное делание, или хранение ума непрестанной сердечной молитвою Иисусовою, то есть: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». По слову святого Каллиста, есть два рода иноческого делания: одно – для укрощения страстей – и состоит в посте, бдении, коленопреклонениях и прочих подвигах внешних; а другое – для очищения ума и сердца от нечистых мыслей, что совершается строгим вниманием, с непрестанной молитвою сердечною ко Господу Иисусу, творимою втайне и с болезненным чувством и страдательным воплем души, как учат Божественные отцы. Умным сим деланием и священной молитвою, плачем и слезами, рождающимися от сей молитвы, он очистил сердце свое от страстей и нечистых помыслов и, низложив демонов вконец, сделался чистым избранным жилищем Святого Духа. И так как, по словам святого Дионисия Ареопагита, Божественная любовь не видит и не знает ничего, кроме своего предмета, – преподобный Феофил, пламенея любовью к Богу, ни о чем ином не думал, кроме Иисуса: Иисус был дыханием его, Иисус был жизнью его, Иисус был всегда в сердце его. Феофил, подобно святому Павлу-апостолу, не жил более, но Христос жил в нем, а потому, подобно святому Павлу, удостоился он Божественных даров Святого Духа, предвидел будущее, знал тайны сердечные и помышления человеческие, достиг в мужа совершенна и в меру возраста исполнения Христова, как говорит святой Апостол (Еф. 4, 24). — 288 —
|