Ф. Мориак С. 186.

…Они как бы просили Его безбоязненно и нелицеприятно высказать им свое личное мнение по поводу весьма сложного дела, как будто они действительно нуждались в Его мнении для своего руководства в нравственном вопросе практической важности и были совершенно уверены, что только Он один мог разрешить удручавшее их недоумение.

А. Лопухин. С. 45.

Ответа тут опять же не требовалось. В исторической практике к тому времени уже все устоялось…

Ч. Додд. С. 123.

С точки зрения закона и древней юриспруденции признавалось юридическим правилом, что там, где обращается монета какого-либо царя, этот царь должен считаться повелителем. Два рода монет обращались среди иудеев: гражданская монета и священная. Одна была выражением земного и политического права гражданской власти, другая выражением права Божественного. Иисус воспользовался этим различием, чтобы выразить одну из наиболее забываемых и вместе с тем из самых необходимых истин: человек принадлежит двум властям, земной и высшей. По естеству, своей физической внешней жизнью, он привязан к обществу человеческому, к своему народу и стране и состоит подданным политической власти. Духовно, своей внутренней жизнью и совестью, он принадлежит власти духовной и есть подданный Самого Бога…

А. Дидон. С. 570.

Иисус отвечает им: «Что вы Меня искушаете? Покажите Мне динарий...».

Р. Сантала. С. 173.

Фарисеи подали Ему римскую монету с изображением кесаря...

Архиеп. Иннокентий. С. 117.

Они принесли Ему динарий. На монете была надпись Тiberius Саеsar Divi, «божественный император Тиберий»!

Р. Сантала. С. 173.

Господь взял монету, посмотрел на изображение и надпись, и отдавая назад, спросил: «Чье это изображение и чья надпись?» «Кесаревы», — отвечал фарисей, не зная, что выйдет из такого ответа.

Архиеп. Иннокентий. С. 117.

Тогда говорит им: итак, отдавайте же кесарево кесарю, а Божие Богу.

Матфей. 22:21.

Он сказал: «...отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу». Здесь используется греческое слово ароdote, которое означает «вернуть». Возвращайте Богу то, что Ему принадлежит, и кесарю — то, на что он претендует и провозглашает своим.

Р. Сантала. С. 174.

Ответ этот удивил всех, потому что сотворен был, так сказать, из ничего. Сами книжники должны были признаться, что это сказано весьма обдуманно и благоразумно. Господь не обратил, по-видимому, никакого внимания на главное в вопросе — на права кесаря в отношении к иудеям, и, вопреки желанию фарисеев, не сказал об этих правах ни слова; но они, явно, и не спрашивали об этом. То же, о чем спрашивалось явно, то есть, должно ли давать подати кесарю, не противоречит ли это совести и религии — разрешено так ясно и удовлетворительно, так сходно с нравами народа (житель Востока любит краткие точные ответы и не терпит отвлеченных рассуждений), даже с правилами тогдашней учености иудейской (у раввинских правоведов издревле принято было за непреложную истину: чья монета, того и царство) — что фарисеям ничего не оставалось более делать, как только молчать и удалиться.