Как творить свою реальность. Пособие для начинающих

Я не создавал свое тело. Я был оставлен в Атриуме Констант*. Атриум Констант, если так можно выра­зиться, был шельфом. Его называли покровом Терры. И в покрове Терры, после того, как пять рас совершили снисхождение на различные планы, я был тем, кто не со­шел на планы бытия, так что со мной пребывала вся моя масса. В этом не было ничего необычного, потому что кто-то должен был остаться там, когда все находилось в преддверии слияния и должен был начаться плодород-

* Англ. Atrium of the Constants. Еще один загадочный термин Рамты. В архитектуре атриум — большой зал с верхним светом, в анато­мии — полость, в частности предсердие. — Прим. ред.

ный посев? Что за душа или Дух должны были наполнить семя, если Бог разделил себя надвое, чтобы расшириться в творении, и это правда, во имя своих возлюбленных братьев? Он не станет вновь теми братьями, которые были сотворены им из двух, — он не может. Ребенок, сотворенный из двух, должен обладать душой и Духом. Создавать тела просто, душа же и Дух существуют веч­но. Благодаря движению тела, как говорится, я захотел прийти и проявиться. Почему бы нет?

Я был во многом безрассудным Богом, как и все мы в своем начале были безрассудными, неразумными Богами, — мы не должным образом применяли наши мысли и разум, поддавшись духу соперничества, что по­губило нашу чудесную планету. И я был одним из таких же Богов, так же как и вы были одними из них. Почему же мы желаем проявить в материальных предметах то, что мы создаем в своих мыслях? Если мы не будем вы­ражать свои идеи в реальности, то как же мы узнаем, что реальность вообще существует? Как мы узнаем, что предмет нашего творения существует, если только не станем его частью?

И в те времена, когда то, что именуется родом чело­веческим, процветало и с заботой взращивало свое по­томство, лелеяло жизнь, культуру и любовь, наслаждаясь изобилием Бога, пребывающего в любви к самому себе, мой выбор прийти был воистину естественным ходом вещей — так поступали все в Атриуме, или покрове, — и я тоже выбрал прийти. Я любил Терру, видите ли. Я любил Терру, потому что Терра давала нам надежду. Она была прекрасной, сияющей, целомудренной, и с ее помощью мы могли учиться на многочисленных ошибках своего прошлого. Я хотел стать участником этого процесса.