|
Однажды вы придете туда, где буду я, и, возможно, вы посетите такое же собрание, как это. Но вы сможете прийти на собрание, подобное этому, лишь став таким, как я, любя достаточно, чтобы пережить тот опыт, что случается до тех пор, пока не осознается простота любви. И я жду этого дня. Однако каждый из вас, покинув этот план — вознесение, очень немногие; смерть, многие, — и я буду там, наблюдая за каждым вашим уходом, за каждым из вас, и я возьму вас за руку, ваш Дух, и отведу в чудесные просторы и еще дальше проведу вас в вашем обучении и позволю вам увидеть глупость жизни, и вы поймете, что все важное оказывается незначительным. Возможно, если вы в ваши последние мгновения поймете, кто я, то, когда вы вернетесь на этот план, вы будете великими мудрецами, несущими несравнимую любовь и сострадание и кротость. И я оставлю свое слово с каждым из вас — я это сделаю, — так что страх никогда не поразит вас, когда ваше последнее дыхание покинет ваше существо, и вы услышите, как ваше сердце совершит свой последний удар, и вы пройдете в мое царство, и тогда я продолжу ваше обучение. Господь Бог Иегова возвращается, но вы не станете его жертвами вновь; это точно. Но станьте собой. Путешествие того стоит, и жизнь стоит того, чтобы покончить с этим, чтобы вы смогли прийти ко мне в мое царство и в равной мере разделить то, что находится там, и быть в мире с тем, что находится там. Возможно, в своих молитвах и медитациях, как вы их называете, вы будете размышлять о драгоценном Боге Яхве, и об Иде, и о всех тех, чьих имен вы даже не знаете, — кто поддерживал равновесие на вашем плане, чтобы позволить вам выстроить свои маленькие демократии, и позволить вам устроить свои маленькие царства, и позволить вам делать недовольные гримасы и испытывать ваши сожаления, чтобы все это продолжалось, — и они здесь помогали поддерживать равнозначность всех вещей. Тогда вы, размышляя о Плеядах и Полярной Звезде, вы почувствуете такое притяжение, будто бы ваша душа просится наружу, ибо это ваши братья, честно. Вы также их вспомните, ибо они есть идеал для всех, к которому стремятся, я уверяю вас. Так кто же я? Тот, кто любит вас, не для того, чтобы вы следовали за мной или служили. Я тот, кто любит вас и готов учить вас всему тому, чему не научит вас никто другой. Что есть слово «любовь», если ее нельзя испытать, воистину? Что значит слово «Бог», слетающее с языка пустого учителя, чья толпа слушателей сидит в ожидании лишь ради того, чтобы посмотреть, а не получить опыт? Что есть Бог, если человек не становится его добродетелью, дабы постичь, что значит жить в единстве? Что есть свое «Я»? Кто здесь знает это, если только не сможет стать свободным от влияния чужого мнения и идеальных представлений об этом? Я учитель дела. Я мастер жизни. Я Владыка Ветра, воистину, но лишь на равных я могу и буду говорить с вами. — 128 —
|