|
На рассвете, раздобыв свежих лошадей, я продолжил свой путь, направляясь в Ладак, или Малый Тибет. Здесь я перешел шаткий мост, сооруженный, как и мосты в Кашмире, из двух длинных бревен, закрепленных на противоположных берегах, сплошь покрытых слоем хвороста и палок и создающих иллюзию подвесного моста. Вскоре после этого я не спеша взбирался на небольшое плато, которое протянулось на расстояние длиной в сте с землей и несчастного путешественника, рискующего своей жизнью, - сердце не единожды замирало во время этого опасного путешествия. Тревоги остались позади, мы вошли в долину, где приготовились провести ночь возле почтовой хижины, в месте, которое из-за непосредственной близости льдов и снегов не отличается особой привлекательностью. За пределами Балтала расстояние определяется даками - то есть станциями почтовой службы. Это низкие хижины, расположенные на расстоянии семи километров друг от друга, в каждой из которых оставлен сторож для постоянного надзора. Почтовая служба между Кашмиром и Тибетом до сих пор работает на очень примитивном уровне. Письма кладутся в кожаные сумки и вручаются почтальону. Этот человек, который несет на спине корзину с несколькими одинаковыми сумками, быстро покрывает семь предназначенных ему километров. В конце пути он передает свою ношу другому почтальону, который в свою очередь выполняет таким же образом свою задачу. Так письма доставляются раз в неделю из Кашмира в Тибет и обратно, и ни дожди, ни снега не препятствуют их передвижению. За каждый переход почтальону платят шесть анн (десять пенсов), сумму, которую обычно платят за переноску грузов. Мои кули просили такую же плату за переноску грузов по меньшей мере в десять раз более тяжелых. Сердце щемит при виде этих бледных, изможденных работяг. Но что поделаешь? Это обычаи страны. Чай прибывает из Китая подобным же образом, эта система транспортировки и быстра, и экономична. Возле деревни Матаян я вновь наткнулся на караван яркендцев, к которому обещал присоединиться. Они узнали меня издалека и сразу же попросили осмотреть больного из их группы. Я увидел беднягу, метавшегося в агонии от сильнейшей лихорадки. Воздев руки в знак отчаяния, я указал на небеса, таким образом пытаясь дать им понять, что состояние их товарища уже вне пределов человеческой помощи или компетенции науки и что лишь один Бог может спасти его. Поскольку эти люди двигались медленно из-за частых остановок, я был вынужден покинуть их, чтобы прибыть тем же вечером в Драс, который расположен в конце долины, у реки, носящей то же название. Возле Драса стоит небольшая крепость очень древней постройки - свежепобеленная - под охраной трех сикхов из армии махараджи. — 66 —
|