Дружба с богом. Необычный диалог

При всем этом я никогда не видел, чтобы Джо отмахнулся хотя бы от одного человека. Не имело значения, насколько он опаздывал, или как мною времени он уже потратил, или сколько еще ему нужно было сделать после встречи. Он никогда не забывал посмотреть человеку в глаза и обратить на него все свое внимание.

Однажды вечером после такой встречи я исполнял роль «ледокола», медленно прокладывая пучь через толпу к выходу из зала к ожидавшей нас машине. Когда мы наконец забрались на заднее сиденье, я повернулся к Джо и удивленно спросил:

_ Как тебе это удается?. И зачем так раздаешь себя?' Все эти люди вечно толпятся вокруг, каждый чего-то от тебя хочет

— На самом деле дать им то, чего они хотят, очень прос­то, —улыбнулся Джо.

— Чего они хотят? — Мне нужно было знать. — О чем они тебя просят?

— Все они хотят одного и того же. Я недоуменно посмотрел на него.

• Разве ты не знаешь, чего хотят все люди?
• Нет,—пришлось мне признаться.

Джо посмотрел мне прямо в глаза.

— Они хотят, чтобы их выслушали.

Тридцать лет спустя, выходя из залов после встреч и лекций, когда люди окружали меня со всех сторон, я вспоминал Джо.

Люди хотят, чтобы их выслушали, и они этого заслуживают. Они прочитали твою книгу от корки до корки и уделили тебе всё свое внимание. Они отдали тебе часть себя и хотят получить часть тебя взамен, и это справедливо. Это знал и глубоко пони­мал Джо Элтон. Он ничего не отдавал. Он возвращал.

Я снова понял это, прослушав несколько лекций замечатель­ных людей. Писатель Уэйн Дайер всегда говорит своей аудитории: «Я останусь с вами до тех пор, пока не подпишу книги каждому из вас и не получу шанс поговорить с каждым». Так вступают многие другие ораторы. Они отдают. Они возвращают.

Жизнь постоянно преподносит уроки.

Джо Элтон был первым человеком, который научил меня еще одной мудрости. Я понял, что жизнь всегда преподносит уроки, тридцать лет назад в ходе жесткой и суматошной поли­тической кампании.

Однажды поздно вечером после длительных и трудных де­батов мы сидели в трейлере. Оппонент Джо был безжалостен в своих обвинениях, он очень мало затрагивал реальные полити­ческие вопросы и вместо этого старался задеть Джо. Вернув­шись в трейлер, я немедленно направился к пишущей машин­ке. Мои пальцы летали над клавишами, печатая острое и не­многословное опровержение — пример, настолько я помню, несравнимого красноречия.

Джо случайно подошел ко мне.

— Что ты пишешь?

— Твое завтрашнее заявление для прессы в ответ на эти злобные нападки, — я ответил тоном, который подразумевал: