|
– А где же принцесса? – А я почем знаю? Удрала небось с каким-нибудь менестрелем. И ты убирайся отсюда, покуда жив и я добрый! Ну, кому говорю, п-шел отсюда! Рыцарь кое-как поднялся, держась за стену (в голове все еще сильно звенело), и уже сделал было шаг в сторону выхода из пещеры, как вдруг вспомнил о выплаченном авансе, остановился и нахально заявил: – А я никуда не уйду, покуда не расплатитесь! – За что это? – удивился дракон. – А вот за что! – и рыцарь стал загибать пальцы, подсчитывая ущерб. – Меч вы мне расплавили? Расплавили. А это между тем фамильная ценность. – Ржавая рухлядь! – возмущенно фыркнул дракон. – Ну и что, зато память от дедушки. Доспехи помяли? Помяли! А мне их, между прочим, одолжили. Как теперь долг возвращать? Так что, сами видите, господин Дракон, назад мне никак нельзя. – Сожру! – заревел дракон, приподнимаясь на куче золота и раскрывая пасть, в которой клокотало что-то огненно-красное. – Вы же не едите людей! – пискнул рыцарь, благоразумно ныряя за ближайший выступ пещеры. Как в воду глядел – над головой столбом пламени ударило так, что за шиворот посыпалась раскаленная горная порода. Это было очень больно! – Ради тебя я сделаю исключение! – дракон ревел и крутился, пытаясь испепелить нахала, но рыцарь быстро усвоил, что дразнить рассерженного дракона себе дороже и старался усовестить его из укрытия. – У вас же холестерин и больной желудок! Зачем же так раздражаться и нервничать? У вас может открыться язва. Я же предлагаю нормальный, цивилизованный способ решения щекотливой ситуации… – Это так теперь называется беспардонное вымогательство? – возмущался дракон. – Шантажировать меня моими же сокровищами? Молокосос, ты и медяшки из них еще не заработал. – Да не нужны мне ваши сокровища, скажите мне, где принцесса, и я уйду, найду принцессу и получу награду, – не сдавался рыцарь, совершенно позабыв, что еще каких-то десять минут назад рачительно прикидывал, как их будет удобнее выгребать из-под мертвого дракона. – Да откуда ж я знаю, где эта девица? Я ее и когтем не тронул… – Ну, придумайте что-нибудь! – Сам придумывай. Только ради всех святых, выметайся отсюда, – сюдя по сдавленному пыхтению, у бесновавшегося до этого дракона постепенно выходил запал, и он был готов, что называется, рассмотреть варианты. Рыцарь решил поднажать: – А я не уйду! – Значит, сдохнешь с голоду! – Значит, сдохну. Буду лежать тут у вас за камешком и вонять, вонять, и все логово испорчу! – рыцарь уже успел заметить, что размеры дракона не позволяли ему как следует прицелиться по расщелине, в которой он прятался, а уж тем более выцарапать его оттуда. А следовательно, его угроза приобретала все более весомые очертания. Дракон, видно, тоже это понял, потому что больше он никаких огнеметательных попыток не предпринимал и, судя по всему, напряженно размышлял. — 7 —
|