Таро и путешествие героя

Светлый аспект Сатурна как мудрого старца проявляется в карте Отшельника (IX), а темный его аспект, порождающий страхи, отражен в карте Луны (XVIII).

Дело в том, что путь героя еще не окончен. Чудовище побеждено, пленная душа спасена, однако герою предстоит еще трудный путь до­мой. Он должен найти этот выход, не заблудившись в лабиринте Подземного царства. Тут-то его и поджидают коварные ловушки, погубившие немало богатырей. Вспомните Орфея, который обер­нулся — и потерял свою Эвридику навсегда.

Именно здесь, на этом этапе, оглянулась жена Лота и превратилась в соляной столп. Психея, добыв у Персефоны волшебную мазь красоты, не удержа­лась от искушения заглянуть в шкатулку — и впала в летаргический сон. Гильгамеш, спустившийся в Подземное царство и добыв­ший там траву бессмертия, то есть приоб­ретший новое сознание и понимание вечности, на обратном пути остановился на минутку, чтобы на­питься из ручья, вы­пустил траву из рук — и ее тут же съела оказавшаяся рядом змея.

Законы Подземного царства строги: стоит пришельцу вкусить там чего-либо, будь то хоть зерна граната, и он уже никогда не вернется на землю. Так произошло с похищенной Персефоной. Кто хоть на миг присядет в аду, как это сделали решившие пе­редохнуть Тесей с Пирифоем, тот навеки ос­танется сидеть на его скалах забвения. Все это доказывает, что нис­хождение в Подземное царство — это задача, которую необходимо ре­шить, чтобы дойти до цели путешествия, а не сама его цель. То же оз­начает и сказочный дре­мучий лес, в котором блуждает герой Гильгамеш с травой бессмертия в руках, которую ему предстоит потерять из-за змеи на обратном пути

Хитрые и злобные существа, окружающие его там, пытаются заставить героя отказаться от цели своего путешествия, выдать им завет­ное волшебное слово или забыть свое имя, то есть лишить его всех тех ценностей, ко­торые он приобрел у Отшельника — неда­ром Аркан Луны связан с ним нумерологической суммой. Здесь, на этом этапе пути, опасность велика, как никогда: герой может в один миг потерять все, что добыл с таким трудом. При­мер этого приводит персидский поэт Низами, с необычайной кра­сотой, трагизмом и выразительностью передающий рассказ ин­дийской красавицы (в субботу, в черном шатре Сатурна) о ее так и не состоявшейся любви. Но эта история слишком хороша, чтобы пересказывать ее в прозе, и слишком длинна, чтобы можно было уместить ее в этой книге.