|
Учение Кроули о трех зонах предполагает, что человечество прожило Эон Исиды – период культа Великой Богини, затем перешло к Эону Осириса – жертвенного бога, связывающего рождение и смерть. Ныне же, возвещает Кроули, наступает эон Хора, Божественного Ребенка, основанный на формуле непрерывного роста и развития. В наше время и магические пантеоны будут состоять из наших собственных ипостасей. Поэтому современный миф становится очень узнаваемым: в деталях и событиях самых личных историй мы узнаем архетипическое. В «Таро Элементов» карта называется «Папа–Вера», на ней изображен мужчина в жреческих одеждах, указующие персты которого направлены в небо и в землю. Он стоит на фоне овечьих стад (вспомним метафору паствы как стада), на двух кубах, совершенно белом и черно-белом, которые символизируют, очевидно, как безгрешность, так и разнообразие деяний в смертном мире. Его голова достигает небес. Но всю эту картину «перечеркивает» обнаженная мужская фигура, падающая вниз, – что ассоциируется с падением ангелов или арканом «Башня». Лозунг этой карты: «Я безгрешен, но во мне – корень всякого греха». Эта карта говорит нам о вере в свои принципы и о свободе выбирать, действовать ли согласно этим принципам или против, а также ответственности за этот выбор. Моральный авторитет Этой карте в традиции Золотой Зари соответствует древнееврейская буква вав, означающая «гвоздь». Подобно гвоздю, вера в религиозное или иное идеологическое право и правило скрепляет структуру и целостность сообщества. Моральный авторитет субъекта религиозного или иного сакрального опыта становится одной из составляющих человеческой иерархии. Так, вовне принцип Иерофанта могут представлять священники и учителя, старейшины и гуру, психоаналитики и идеологи-политологи. Подобные авторитетные фигуры объясняют или пытаются объяснить не бытовое, а сакральное, архетипическое, прекрасное и ужасное одновременно. К.-Г. Юнг писал: «Родоплеменные учения священно-опасны. Все тайные учения пытаются уловить невидимые душевные события, и все они претендуют на высший авторитет. Это в еще большей мере верно по отношению к господствующим мировым религиям. Они содержат изначально тайное сокровенное знание и выражают тайны души с помощью величественных образов. Их храмы и священные писания возвещают в образе и слове освященные древностью учения, сочетающие в себе одновременно религиозное чувство, созерцание и мысль. Необходимо отметить, что чем прекраснее, грандиознее, обширнее становится этот передаваемый традицией образ, тем дальше он от индивидуального опыта. Что-то еще чувствуется, воспринимается нами, но изначальный опыт потерян. Почему психология является самой молодой опытной наукой? Почему бессознательное не было уже давно открыто, а его сокровища представали только в виде этих вечных образов? Именно потому, что для всего душевного имеются религиозные формулы, причем намного более прекрасные и всеохватывающие, чем непосредственный опыт. Если для многих христианское миросозерцание поблекло, то сокровищницы символов Востока все еще полны чудес. Любопытство и желание получить новые наряды уже приблизили нас к ним. …Тяга к вечным образам нормальна, для того они и существуют. Они должны привлекать, убеждать, очаровывать, потрясать. Они созданы из материала откровения и отображают первоначальный опыт божества. Они открывают человеку путь к пониманию божественною и одновременно предохраняют от непосредственною с ним соприкосновения. Благодаря тысячелетним усилиям человеческого духа эти образы уложены во всеохватывающую систему мироупорядочиваюших мыслей. Они предстают в то же самое время в виде могущественного, обширною, издревле почитаемого института, каковым является церковь» (Юнг К.-Г. Об архетипах коллективного бессознательного. Перевод А. М. Руткевича). — 63 —
|