|
Лет семь назад во время ретрита в Австралии я слушал программу по радио, в которой одна журналистка, моя ученица, обращалась к разным людям с вопросом: что делать с детской агрессивностью, которая в последнее время угрожающе растёт? Она расспросила в общей сложности несколько тысяч человек, и все родители, как выяснилось, пребывают в панике. Они в один голос говорят, что дети и подростки стали неуправляемыми и что им страшно и за детей, и за самих себя. Если раньше они знали, как воспитывать детей, то теперь не знают. Что делать в этой ситуации – непонятно, но большинство считает, что в системе образования, видимо, отсутствуют какие‑то важные компоненты. Это обсуждение продолжалось несколько дней. При этом почему‑то затронули ещё один интересный вопрос: на кладбищах не хватает мест для новых покойников. И вдруг одна женщина говорит: «А меня всё это совершенно не пугает. Да, жизнь стала очень агрессивной, но я воспитываю в своих детях умение опираться на духовные ценности, поэтому я за них не боюсь, а сама я не боюсь смерти, потому что знаю, куда я отправлюсь потом». В этот момент журналистка настолько растерялась, что даже не нашла, что сказать. Нет такого места, куда можно было бы спрятаться от смерти. Можно временно куда‑то переехать, но нет таких мест, где смерть не действует, какими бы горами и заборами вы себя ни окружили. От неё нет лекарств. Если отсчитывать от настоящего момента, то до смерти осталось какое‑то количество дней, часов, минут, секунд. И эти секунды истекают невероятно быстро. Очень хорошо медитировать на непостоянстве, глядя на часы и слушая, как они тикают. Время никогда не останавливается. И потом, когда придёт смерть, – одно из двух: или вверх, или вниз. В зависимости от того, какая карма окажется сильнее. Других вариантов нет. Может быть, вы думаете, что всю жизнь совершали исключительно добрые дела и всё будет в порядке? Но ведь, как правило, хорошие дела мы не доводим до конца или делаем их с неправильной, неискренней мотивацией, то есть основываясь на неведении и привязанности. На самом деле мы только и думаем, что о своём здоровье, богатстве и власти в этой жизни. И тогда все наши мантры, молитвы и попытки заниматься практикой Дхармы превращаются в недобродетель и становятся генератором будущей сансары. Те же самые действия, выполненные с мотивацией бодхичитты, становятся причиной для достижения просветления. Однажды два монаха ушли в долгий ретрит, чтобы совершенствоваться в практике Ямантаки. Через некоторое время один из них умер и переродился в виде духа, который выглядел в точности как Ямантака, но питался запахом еды. Тем временем другой монах продолжал своё затворничество, и всякий раз, когда он разводил костёр, — 79 —
|