|
Однако страдание в буддизме не есть выражение пессимизма или усталости от жизни стареющей цивилизации: это – фундаментальный тезис всеохватывающей идеи, ибо не существует иного опыта, в такой же мере универсального. Не все живые существа – существа мыслящие, и не все мыслящие существа достигают уровня, на котором эта способность постигает свою собственную природу и значение; но все чувствующие существа страдают, ибо все они подвержены старости, болезням и смерти. Этот опыт образует связующее звено между существами, которые в противном случае имели бы мало общего между собой; это – мост, который связывает человека с миром животных, это – основа всеобщего братства. Идея того, что чужое страдание должно расцениваться и чувствоваться как свое собственное, изложена в первом стихе десятой главы "Дхаммапады": Все дрожат перед наказаньем, все боятся смерти – Поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству. Насколько отлична эта позиция от положения Декарта, который, согласно своей исключительной аксиоме "я мыслю, следовательно, существую", рассматривал животных как разновидность живых автоматов! Именно этот опыт всеобщего страдания в благороднейшем смысле побудил Бодхисаттву (т.е. стремящегося к просветлению, Будду в его становлении) покинуть свой дом, свою семью, свое богатство и пожертвовать своим царским положением; и соответственно именно этот опыт послужил позднее исходной точкой его этической и философской системы. Без полного понимания этой аксиоматической истины о страдании невозможно правильно понять остальные составляющие Учения Будды. Поэтому Четыре Благородные Истины – прагматическая формулировка учения Будды, – начинаются с анализа страдания и его признаков (дуккхам арья-саччам), за которым следует исследование причин страдания (дуккха-самудайо арья-саччам). Подобно тому, как алгебраическая формула не содержит никаких определенных значений, но только символы "а", "с", "х", "у", которые могут быть замещены соответствующими известными величинами, так и радость, и страдание, и счастье, и горе есть символы положительных и отрицательных состояний в жизни, или, точнее, сознания. Страдание и счастье невозможно определить однозначно в позитивных терминах как объективное содержание сознания; можно показать лишь их относительные причины и признаки и их взаимозависимость. Каждый отдельный индивидуум обладает своим собственным мерилом радости и страдания согласно уровню его развития. Обстоятельства, которые означали бы счастье для одного уровня сознания, могут обернуться страданием для другого. — 28 —
|