|
«Чайлдерс таким образом излагает процесс дхьяны: „Последователь Будды сосредоточивает свой ум на одной мысли. Постепенно его душа наполняется сверхъестественным экстазом и спокойствием, хотя ум все еще размышляет о предмете, выбранном для созерцания, и исследует его; это первая дхьяна. Все еще сосредоточивая мысли на этом предмете, он освобождает ум от рассуждения и исследования, между тем как экстаз и спокойствие остаются, — это вторая дхьяна. Затем, когда его мысли сосредоточены все еще так же, как прежде, он освобождается от экстаза и достигает третьей дхьяны — состояния мирного, светлого покоя. Наконец он переходит к четвертой дхьяне, в которой ум, вознесенный и очищенный, безразличен ко всем эмоциям, как приятным, так и мучительным"» (R. С. Childers. A Dictionary of Pail language. London, p. 169).[121] «Дхьяна (созерцание — Б. Д.) есть постоянное старание осуществить гармонию духа со всем сущим. Это целеустремленная попытка устранить эготизм и раствориться в истине. Часть повседневной жизни членов буддийской общины отводится для практики созерцания».[122] Как я заметил, дхьяну лучше совершать в лагерях, чем на свободе. На свободе меньше возможности созерцать, можно обеспечить это только после женитьбы, если жена тоже занимается этим. Ты должна это понять. «От нас требуется воспитывать в себе настроение благожелательности и доброты, сострадания, радости и беспристрастия. Это четыре возвышенных настроения, или Брахма вихары. Они представляют собой систематические попытки добиться того, чтобы чувства любви, сочувствия и т. д. распространились на все более и более широкие группы, пока они не охватят весь человеческий мир и даже весь мир чувствующих существ Сорок объектов размышления и четыре экстатических настроения должны уменьшить страсть и увести нас от царства органов чувств. Жизнь, полная размышлений о высшем, приводит нас к познанию истины».[123] Я знаю, ты будешь задавать вопрос: каковы же сорок объектов, по отношению к которым должна применяться дхьяна, духовное созерцание? Об этом будем говорить в следующих письмах. В Москве меня ждало твое первое письмо. Спасибо за столь нежное, хорошее письмо. Ты одна, только ты можешь писать мне такое нежное письмо. Только ты одна можешь так меня обрадовать. Благодарю тебя, мой ангел. Спасибо за две фотографии и за красивое перо. На сегодня молю Бога, чтобы тебя не потерять. Господи, не дай мне потерять мою Наташу! Господи, не дай мне погибнуть после таких мытарств! Я чувствую, что моя жизнь висит на волоске, конец которого находится в твоих руках. Пожалеешь ли меня? — 119 —
|