Мысли буддиста

Среди аргументов против собственного спасения в его последнем слове был и такой: «Мне в ухо кто-то шептал все время, это было с самого раннего детства, а теперь его больше нет». Этим аргументом он как бы убеждает себя и учеников, что этот кто-то давал ему наставления, а во время споров подсказывал ему вопросы к противнику. Но теперь это ушло, дав своим уходом понять Сократу, что его деятельность закончена.

Вполне возможно, что этот кто-то способствовал созданию той философии, которая утвердила положение о том, что знать истину и делать добро — одно и то же. Как бы то ни было, философия Сократа поддержала его в минуты смерти; своею мученической кончиною он запечатлел свое учение.

Аналогичная легенда имеется в биографии знаменитого йога — буддиста Сарахи, жившего приблизительно в ту же эпоху, что и Сократ. Он происходил из знатного рода южноиндийских браминов. Как сказано в биографии, он выпил пиво из рук дакини и тут же услышал внутри себя голос, приказавший ему идти на рынок и найти там женщину, изготовляющую стрелы. Это было началом его тантрийской практики, а таинственный голос был голосом тантрийского божества Хаягривы. По наставлению Хаягривы Сараха достиг высшей реализации махамудры и, комментируя буддийский тантризм, выдвинул положение, что абсолютная истина познается путем уничтожения авидьи (неведения), последнее достигается через реализацию добра. Иначе можно сказать, что делать добро и познать истину — одно и то же.

Учеником Сарахи был гениальный индус бодхисаттва Нагарджуна — создатель махаяны. Он же комментировал учение о шуньяте — пустоте.

Появление на разных концах земли двух великих учителей почти в одно и то же время с проповедью о тождестве добра и истины -явление кармическое. Сократ готовил Запад к приходу христианства, а Сараха готовил Восток к формированию махаяны и учил этому гениального Нагарджуну — бодхисаттву и йога. Возможно, им шептало в ухо одно и то же божество — Хаягрива.

В своих трактатах Платон доказывает, что материя есть невольная и естественная причина зла. Он признает инертное могущество и вечность материи, которая существует помимо воли Демиурга и лишь получает от него свою форму. Таким образом, Платон утверждает, что зло есть свойство материи. Создавая какое-нибудь существо, Демиург кладет на материю печать известной идеи, но материя слишком груба, чтобы воспринять этот отпечаток в полной ясности и чистоте, материал сопротивляется в руке художника, и это невольное сопротивление олицетворяется у Платона под именем неразумной мировой души; в этом сопротивлении лежит начало зла.