|
« Деревья в огне, почтенный учитель, Принеся плоды, они сбросили прошлогодние листья, Как пылающие огни, сияют в славе, Приятно это время года, о великий герой.» «Джатака» сообщает, что он продолжал и произнес в общей сложности шестьдесят строф, но «Тхерагатха» приводит только девять. Особенно интересна та, в которой он напоминает Будде о семье: « Суддходана — отец великого мудреца, Мать Будды зовут Майей, Она носила Бодхисатту в своем лоне И после смерти радуется в Трех небесах.» Будда неторопливо отправился в Капилаваттху с двадцатью тысячами архатов. Калудайин перед этим по воздуху отправился к царю, который не узнал его, и представился ему следующим образом: « Я сын Будды, достигшего невозможного, Ангирасы, несравненного и совершенного; Ты — отец моего отца, о шакья, А по учению ты, Готама, мне дед .» Затем он стал проповедовать царю и его двору и заслужил их благоволение; так он стал «главой добивающихся расположения в семьях». Когда прибыл Будда со спутниками, шакьи предоставили им резиденцию в парке Нигродха. Но, увидев, что гордые родичи не собирались ему поклоняться, он поднялся в воздух и совершил Парное чудо[163]. Отец, впервые поклонившийся сыну при его рождении, а второй раз — после чуда с деревом сизигия, теперь третий раз отвесил сыну земной поклон, и никто из шакьев не смог удержаться от того же. Когда Будда спустился с неба, разразилась гроза, но дождь промочил только тех, кто хотел промокнуть. Они дивились этому, и Будда сказал: «Не только сейчас ливень пролился на собрание моих родичей, но и в далеком прошлом». И вслед за этим рассказал им о своей прошлой земной жизни, когда он был царем Вессантарой: она непосредственно предшествовала его рождению в небесах Тушита[164]. После речи люди разошлись, но ни один раджа[165] или министр не предложил ему прийти за подаянием. Поэтому на следующий день он со своими монахами отправился просить милостыню в городе от дома к дому. Разошлась весть, что царевич Сиддхаттха просит подаяние, и множество людей открыли окна, чтобы взглянуть на него. Жена Будды тоже увидела его и сказала об этом царю, который с взволнованным сердцем поспешил к нему и спросил, почему он позорит свою семью. «Таков наш обычай, о царь», — сказал Будда. «Но, Господин, несомненно, что наша родословная кшатрийская, мы ведем свой род от Махасамматы, и ни один кшатрий никогда не просил милостыню». — «Эта царская родословная — твоя, о царь, но моя родословная Будды идет от Дипанкары, Конданны (и др. вплоть до) Кассапы[166]. Эти будды и многие тысячи других будд жили подаянием». И, стоя посередь улицы, он сказал: — 76 —
|