Секреты медитативного дыхания

Если заниматься практикой достаточно долго, наступает день, когда самосознание исчезает. Ум утихает, сохраняя расслаб­ленную бдительность. Созерцателя больше нет. Обособления от объекта нет. Вы не пытаетесь удерживать внимание, про­сто удерживаете его и все. И в конце концов остается только внимание.

Когда присутствует созерцатель, присутствует и мышление, обусловленное категориями «я» и «мое». Попытки медитиро­вать невзирая на созерцателя причиняют страдания. Нередко люди приходят ко мне для беседы и жалуются: «Я недово­лен своей практикой. Мне следовало бы быть спокойнее. Я хочу испытать то, о чем вы постоянно нам говорите, и обрести мудрость. Не знаю, в чем эти озарения заключаются, но хочу, чтобы они у меня были».

Страдает именно созерцатель — эго, облаченное в одежды йога. Теперь у эго есть новое поле деятельности — уже не деньги, секс или власть, а нечто гораздо более важное, чем все эти вещи. Духовная практика! И вот мы подменяем процесс созерцания каторжным трудом. Мы превращаем свою ком­нату для медитаций в камеру пыток, и практика причиняет нам точно такие же страдания, как те, от которых мы хотели избавиться с ее помощью. Когда вы замечаете, что мучаете себя, это само по себе приносит большое облегчение — практика становится намного легче и приносит больше радости.

Несколько лет назад в одном из зданий центра для ритритов Общества Медитации Постижения делали ремонт. Поэтому вместо идиллических весенних звуков — чирикания птичек и трескотни белок — раздавалось визжание электропил и грохот молотков. Везде валялся строительный мусор. Все участники ритрита были предупреждены об этом заранее. И все же они приехали,лелея в душе несколько иные ожидания. Им хотелось мира и тишины, а они попали на стройплощадку. Ученики то и дело просили меня побеседовать с ними: «Когда прекратится этот шум? Он сводит меня с ума. Невозможно медитировать!»

В действительности, и мы уже говорили об этом во второй главе, медитация всегда имеет дело с простыми ощущениями. Участники ритрита ожидали нежного «чирик-чирик», а полу­чили грохот и визг электрических пил. Но любой звук представ­ляет собой всего лишь колебания воздуха, воздействующие на орган слуха. Он либо приятен, либо неприятен, либо нейтрален, и нет ничего неправильного в том, что стук молотков и визг пил человеку неприятны.

Практикуя наблюдение пустоты, нужно уметь воспри­нимать все таким, как есть. Не следует превращать «звук» в «шум» (что подразумевает оценочное суждение). И тем более не следует делать еще один шаг и жаловаться: «Как они могли со мной так поступить? Мне обещали ритрит для медитаций. Я плачу за пребывание здесь немалые деньги». Впрочем, и эти шаги можно сделать, но нужно их сознавать. Тогда вы прона­блюдаете, как создаете страдание из простого чувственного ощущения.