|
Перейдя мостик, огляделась. Оказалась среди покрытых зеленой травой холмов. Ярко и очень тепло светило солнце. Посмотрела на свои ноги. Я была обута в сандалии, которые завязывались шнурками высоко у колен. Оказалось, что я одета во что-то типа туники. Я была девушкой лет двадцати, очень красивой. Увидела свое тело и была просто восхищена, чувствовала каждую его мышцу, оно было тренированным, очень крепким и каким-то легким. Определила время и место: это была Греция, ХV век. Я пошла по тропинке к дому. Увидела маленький домик, покрытый чем-то вроде соломы, с очень маленькой дверью и узким черным окошком. Около дома в пыли сидели маленькие дети и играли. Я осмотрелась: сначала никого не узнавала, затем поняла, что один из детей, мальчик лет трех-четырех, чем-то близок мне, но это был не мой ребенок, это я поняла сразу. Я не испытывала к нему материнских чувств, я просто его знала, чувства любви к нему у меня не было. Потом почувствовала тревогу. Оглянувшись, увидела, как по дороге скачут пять всадников. От них на меня просто хлынул поток ощущений беды и горя. Каждой своей клеточкой я ощутила опасность. Я подбежала к мальчику, схватила его на руки и прижала к себе. Когда я стала разглядывать мальчика, то поняла, что это и есть мой муж, только в той жизни он был моим младшим братиком. Это открытие потрясло меня, потому что лицом он не был похож на моего мужа, но я тем не менее совершенно точно знала, что это так. Потом я перенеслась на несколько лет дальше. Это был промежуток в год или два, потому что моему братику было уже лет пять. Мы шли по пыльной широкой дороге среди холмов и не очень высоких гор в потоке людей, похожих на беженцев. Это был очень большой и пыльный поток. Я была одета в коричневое длинное одеяние с поясом, той же тканью была покрыта моя голова. Брата я вела за руку. Мы подошли к пещере и вошли в нее. Видимо, мальчик устал и хотел отдохнуть, он присел к стене и сразу уснул. Я села рядом и смотрела на проходящий мимо меня людской поток. Сначала я не могла понять, что будет дальше, но потом с ужасом обнаружила, что хочу встать и уйти, потому что очень боюсь отстать от этого людского потока. Я не могла этому поверить, потому что отчетливо видела, что мой братик спит, а я уже встаю и подхожу к выходу из пещеры. И тут я поняла, что я, то есть та женщина, хочет встать и уйти, оставив ребенка. Так и произошло: я встала и пошла, не испытывая никаких угрызений совести. Хочу подчеркнуть, что я не испытывала чувств сестринской любви к этому ребенку, вообще ничего не испытывала по отношению к нему, я просто боялась отстать от уходящих людей, это чувство преобладало. Затем я увидела себя идущей по дороге, догоняющей кого-то. — 99 —
|