Мы горевали и вместе, и по отдельности — ведь порой горе требует сочувствия, а иногда нуждается в одиночестве. Казалось, тогда время остановилось. Я не заглядывала и не в состоянии была заглядывать в будущее; моя боль удерживала меня в рамках отдельно прожитого дня. Иногда горе казалось столь всеобъемлющим, что грозило испепелить мою душу; в другие дни я в буквальном смысле каменела, и все мои чувства мертвели. Постепенно весна сменялась летом, и с течением времени сознание мое стало проясняться. Но это не происходило молниеносным образом, напротив, происходящее раскрывалось передо мной шаг за шагом — в форме осознания божественной любви. В тот момент я жаждала быть лишь матерью, хотя сын покинул меня. До тех пор Бог в моей жизни занимал вполне абстрактное место, с утратой же нашего сына Он поистине стал Отцом Небесным, который лично разделяет со мной мою боль. Я-то не желала отказываться от своего сына, а ведь Господь возжелал отдать Своего. В своем невысказанном горе мне представлялся Небесный Отец, жертвующий своего Сына человечеству. В своем горе я узрела горе Господа, а в нем ощутила любовь и сострадание, которые помогли и мне. После трагедии наступила победа. То, что представлялось невыносимым, стало возможно терпеть, и я свыклась со своей утратой. Горе подобно шторму, его надо претерпеть, а после шторма наступает затишье, и душа будет успокоена Господом, если мы впустим Его в свою душу. Ныне я не испытываю скорби по Натану, а думаю о нем лишь с любовью». Как оставить грусть позади (рассказывает Дайяна) Я знала многих, кто перестали испытывать грусть и боль после смерти близких. Прежде Мне и в голову не приходило, что и я могу оказаться в их числе, однако теперь я уже больше не грущу по своим родителям, убитой подруге и другим, кого любила и кого потеряла. Я все еще испытываю грусть по моей покончившей с собой невестке и по недавним утратам. В результате перенесенных мною утрат и по итогам многолетних исследований среди переживших потери я пришла к убеждению, что преодоление горя зависит от определенных факторов. Во-первых, утраты не столь травматичны, чтобы люди не могли двигаться вперед. Во-вторых, те, кто подверглись процессу трансценденции, находят свое горе невыносимо тяжким и потому собирают все свои силы и мужество, чтобы пройти через него. И наконец, пережившие утрату сохраняют бесконечную духовную веру, которая связывает их с ушедшими и с чем-то гораздо более значимым, чего на земле не найти. При этом то, что нас оставила скорбь по ушедшим близким, еще не значит, что сожаление по поводу этих людей когда-нибудь не возникнет вновь. Это также не подразумевает того, что мы справились со всеми утратами или что не будем скорбеть по свежим потерям. Это значит, что после долгого пути по долине скорби и мосту надежды мы можем вспоминать своих близких и улыбаться им. — 104 —
|