Беседы с душой

Теперь у меня возник следующий вопрос:

• Мой вопрос вытекает из вопроса Китти. Я заметил, что за последнее время, особенно за последний год, случаев выздоровления приходящих ко мне на терапию людей стало намного больше. Пожалуйста, прокомментируйте это.
• Как всегда, это вопрос восприятия. Поскольку Лоренс склонен видеть людей как здоровых, то он и видит их выздоровление. Видишь ли, есть только Единое, и есть только одна любовь. Кто-нибудь представлял себе отдаление от того состояние, которое называется слабым здоровьем? Когда ты рассматриваешь человека как больного, ты получаешь свидетельства этой болезни. Но в своей работе, которую я провожу с собой и со своими пациентами, имеет место некоторый сдвиг, и ты смотришь на людей глазами здоровья, а не глазами болезни. Это две крайности. И первая задача врача — исцелить самого себя, и из этого исцеления придет способность свидетельствовать исцеление в других. Так, мало-помалу, происходит исцеление. Ты, как учитель, как целитель, забираешь себе проекцию болезни и преображаешь ее в реальность здоровья. Таким образом, ты выходишь за пределы болезни и реальность здоровья становится очевидной. Можно сказать, что ты смываешь грязь с восприятия болезни, которая не есть реальность. В качестве резюме можно сказать, что все болезни — от ума, и ум — единственное место, где болезнь содержится.

«Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви

и целомудрия» (II Тим. 1:7).

Нам интересно, почему после этого заголовка стоит вопросительный знак? Мой ответ весьма прост: если творение продолжается все время и никогда не кончается, то со знанием должно происходить то же самое. Так было на моем опыте, ибо, стоило мне подумать, что я раскрыл самые последние тайны жизни, как передо мной возникали новые загадки. Есть старая поговорка «нет ничего нового под солнцем», и это, по-видимому, так. Я это понимаю так: если прошлое, настоящее и будущее — это одно время, то на наивысшем уровне творения все происходит «сейчас». И это «сейчас» должно включать в себя все знание, содержащееся в творении. Сюда включены бесчисленные возможности, а также вероятности. Если физическая вселенная — иллюзия,

то в ней нет ничего, что не было бы подвержено изменению. Джеймс высказывал эту концепцию в предыдущей главе. Это что-то наподобие кулька с конфетами-ассорти, которыми тебя угощают: тебе протягивают кулек, ты опускаешь в него руку и вытаскиваешь одну, но, пока ты не вытянул, ты не знаешь, какая конфета тебе достанется. Мои бедные читатели, наверно у вас уже голова идет кругом от моих комментариев? Могу утешить вас тем, что мне самому потребовалось более тридцати лет, чтобы хоть частично усвоить то, о чем говорится выше. Возможно, именно на это намекало «Высшее Я» шестнадцатилетнего Грегори, когда утверждало, что гипноз — это общение с тем, что находится на границе, разделяющей воображение и непознанный мир. Если бы человек мог использовать воображение, чтобы создавать самые фантастические идеи того, что стоит за воспринимаемым нами физическим бытием, то мы, возможно, могли бы получить некоторое представление об истине. Но, так или иначе, я думаю, что, поскольку мы ограничены физическим органом, который мы называем мозгом, то мы вряд ли сможем выразить истинное понимание этой тайны. Возможно, некоторые, находясь в измененном состоянии сознания, улавливали проблески истины, но, вследствие ограничений физического бытия, они не могли описать то, что было явлено им. Для этого нет слов в нашем языке.